Страшный незнакомец поставил ногу на лицо Игорю, вдавливая его в битый кирпич. Он давил все сильнее; Огрешков зашевелился, пытаясь убрать голову из-под чужой обуви.
– Не нравится! – с каким-то злым удовлетворением произнес истязатель.
– Че ты с ним вошкаешься? – удивился его приятель.
– А куда спешить?
– Вали его, и все дела.
Понимая, что шансов у него нет ни одного, Огрешков улучил момент, схватил кусок кирпича и врезал по ненавистной ноге, все еще вдавливающей его лицо в режущие, пахнущие пылью колючие осколки.
– Уйщ-щ!!! – взвыл истязатель. – Уйщ-щ!!! На куски порежу, сволочь!!!
Сгруппировавшись, Игорь вскочил и сделал попытку бежать, но соскользнул на осыпи. В этот момент его настиг тяжелый удар в спину. Огрешков вскрикнул, падая плашмя. Нестерпимо болезненные удары посыпались один за другим. От непереносимой боли Игорь кричал, но избиение не прекращалось.
Казалось, что это никогда не закончится, что больнее быть уже не может. Он уже не кричал, а только надрывно стонал на каждый удар. А потом тело обожгла другая боль, пронзившая раскаленным пламенем внутренности. Находясь в полубессознательном состоянии, Огрешков вдруг обрел ясность чувств, захрипел и опять провалился в небытие. Пришло осознание себя как бы отдельно от своего тела, и вместе с тем осталось ощущение его конвульсивного содрогания.
Донеслись голоса истязателей.
– В сердце надо было бить, – советовал один.
– Не, лучше в живот, чтоб говном захлебнулся, – деловито сопел второй. – Щас, все кишки ему вспорю, пусть подольше помучается… Фу… В натуре, говном воняет. Че он там жрал-то?
– Кишки всегда так воняют. Что ты, первый раз, что ли?
– Да знаю я, не надо мне тут рассказывать.
– Мама… – прошептал Игорь. – Мама…
– Слышь, мамашу зовет. Отходит, знать… – вплыли в сознание Огрешкова чужие, наполненные неприязнью слова.
– Поживет еще чуток, точно тебе говорю, я уже так делал, знаю…
– Мама…
В глаза Огрешкову снова ударило солнце, брызнувшее Из-за отклонившейся фигуры истязателя. Но свет его уже не был столь ярким, как это обычно бывает. Он смотрел остановившимся взглядом на подрагивающий в воздушных потоках желтый диск. Солнце становилось все бледнее, как и небесная синева. Вместе с этим отдалялась гудящая над городом канонада, беспорядочный треск перестрелки у моста. До него оставалось так близко, что в мирное время Игорь прошел бы это расстояние примерно за час, не торопясь, в окружении своих одноклассников – веселых и жизнерадостных, потому что жизнь только начинается. Обязательно долгая и непременно счастливая. По-другому просто не могло быть, ведь это их жизнь, его жизнь…