– У тебя кровь из раны пошла! – заметила девушка. – Садись, новую повязку наложу.
Гусев покорно опустился на колени. Олеся помогла ему стянуть куртку, осторожно размотала набухший кровью бинт, отбросила в сторону. Достала из сумки новый рулончик, разорвала зубами упаковку, извлекла пузырек с йодом, щедро полила на кровоточащее плечо Гусева. Тот зашипел, стиснув зубы. А девушка умело начала бинтовать рану.
– Бинты у меня кончаются.
– Сколько осталось? – спросил Гусев.
Олеся заглянула в сумку.
– Пять штук.
– Внизу есть запас?
– Я там специально одну сумку оставила. Если не разобрали, то есть.
– Чеснок! – позвал Лютый. – Давай Грешка сюда!
Когда Огрешков прибежал, Гусев скомандовал:
– Дуй вниз, найдешь сумку вот такую. – Он указал на сумку Олеси. – Тащи сюда. Если кто спросит, скажешь, я приказал! Выполняй! Только – пулей!
– Есть! – ответил Грешок и убежал, припадая на простреленную ногу.
Страх в его глазах никуда не делся, лишь затаился где-то в глубине.
«Ничего, – подумал Павел. – Не убьют, так нормальный солдат получится, не хуже других. А самострел… Мало ли, как в жизни может повернуться? Пацан ведь еще совсем, от мамкиной сиськи, можно сказать».
По оконному проему хлестнула пулеметная очередь.
«Откуда?!» – тревожно подумал Павел, невольно отпрянув в сторону, хоть и не маячил в окне. Посмотрел на Чеснока, тоже отпрыгнувшего подальше.
– Откуда? Заметил? – крикнул Гусев.
– Кажись, с пятиэтажки напротив! – крикнул в ответ Чеснок.
– Меняем позицию! – приказал Гусев и махнул рукой в сторону свободного окна в углу зала. – Хватай оставшиеся цинки! Олеська! За мной! Пригнись ниже, я тебя умоляю!
Он поволок здоровой рукой цинк с патронами. Анциферова и Чеснок последовали его примеру.
Лютый задержался возле пулеметчика.
– Видел, откуда лупануло?
– Да! Вон с того окна! – сообщил разгоряченный солдат.
– Так какого… он еще жив?! – зарычал Гусев. – Займись им! И не надо мне тут дуэлей! Вали его сразу, наверняка!
Пулемет заработал снова. Гусев увидел, как оконный проем противоположной пятиэтажки заволокло пылью.
Вдруг тело бойца откинуло назад. Вражеский пулеметчик успел сменить позицию и расстрелял своего противника. Мощные пули разворотили грудную клетку, пробили навылет.
Солдат, опрокинувшись на спину, мелко и часто вздрагивал. Под ним с пугающей быстротой разливалась большая темно-красная лужа.
Лютый зло выругался. Глянул на Олесю.
Та отрицательно покрутила головой, давая понять, что этот штрафник – не жилец.
Его рот исказила предсмертная гримаса, обнажив потемневшие неровные зубы.
Гусев увидел бегущего Студента.