— Скажи, что любишь меня. Я хочу… Мне нужно это услышать.
Либби не могла отвести глаз от дрожащего нерва на его щеке, У нее кружилась голова. Неужели это происходит на самом деле?
— Я люблю тебя, Рафаэль. — Она откашлялась и добавила чуть громче: — Я люблю тебя, правда, люблю… Я…
Его губы прервали последнюю часть ее признания. Все, чего он хотел, — обнимать ее и чувствовать прикосновение ее груди к своей, и Рафаэль потерял над собой контроль.
Из его груди вырвался стон, но через мгновение он отстранился от нее, тяжело дыша.
— Что только что произошло? Что вообще происходит?
— Все в порядке.
Ее голос заставил его улыбнуться, но секундой позже все прошло, и Рафаэль уставился на нее так пристально, что у Либби закружилась голова.
— Ты не против, что я… ты знаешь?
Рафаэль улыбнулся, когда она неловко пожала плечами.
— Я… — Он помолчал. — Я скучал по тебе.
«Трус!» — проговорил голос в его голове.
Это обвинение он отрицать не мог. Готов ли он сделать этот решительный шаг и сказать слова, которые изменят все в его жизни?
Эти слова разрушат стены, которые он так старательно строил вокруг себя всю жизнь и которые Либби убирала кирпичик за кирпичиком с тех пор, как она ворвалась в его жизнь. Она повлияла на каждый аспект его жизни и осветила каждый темный уголок. И освободила его от тех оков, которые он сам на себя надел.
Либби моргнула.
— Мы виделись утром.
Она опустила глаза. Сегодня она первый раз проснулась в его объятиях. Ей пришлось придумать отговорку, чтобы остаться у него на всю ночь, но, в конце концов, она оказалась бесполезной: семья все узнала.
По крайней мере, в следующий раз ей не придется лгать и придумывать оправдания. Ведь у них будет следующий раз? Рафаэль отреагировал на ее признание в любви не так, как она ожидала, но лучше, чем она втайне надеялась.
— Я хочу видеть тебя каждое утро.
Либби пораженно смотрела на него.
— Ты предлагаешь мне переехать к тебе?
— Я… — Он со стоном притянул ее к себе. — Нет, я не предлагаю тебе переехать ко мне.
Он почувствовал, как Либби напряглась в его объятиях и попыталась освободиться.
— Нет! — сказал он, сильнее прижимая ее к себе. — Я плохо умею это делать. Боже, ты такая красивая!
Она посмотрела на золотую кожу его лица, блестевшую от пота, и ее переполнили любовь и желание.
— Ты самый красивый человек, которого я когда-либо видела, Рафаэль.
Рафаэль удивился, а потом широко улыбнулся:
— Я пытаюсь сказать, что… Я пришел, чтобы сказать… Пошли!
Совершенно ошарашенная, Либби позволила ему схватить ее за руку и потащить назад к скамейке, на которой она ела свой ланч. Не обращая внимания на двух женщин, который сидели на одном краю, он подтолкнул ее на деревянное сиденье.