Влад — человек очень одарённый и знающий. Например, именно по рекомендации Шурыгина лет восемь назад я оказался в Сирии. Влад всячески меня стимулировать к тому, чтобы понять и узнать эту прекрасную страну. В частности, указал мне некоторые места, дал сопроводительные материалы, которые мне чрезвычайно помогли и раскрыли мне Сирию. Я сейчас, конечно, как и Шурыгин, страдаю из-за происходящего там.
Но, можно сказать, что открытие Сирии для меня целиком принадлежит Владу
Для моего коллеги по издательству Миши Котомина Влад таким образом лет семь назад открыл Приднестровье. И, более того, сопроводил его таким устным мандатом, что Михаила встречали там как представителя Влада Шурыгина из всех высших московских сил. Котомин узнал и увидел там много такого, чего не получилось бы без протекции Влада.
И Влад, как известно, он же при этом — воин. Что Сирия, что Приднестровье, что Сербия, что Чечня — это же места боевой славы Влада Шурыгина.
Ещё Влад обладает такой способностью — он в любом месте, самом критичном, может, что называется, "накрыть стол".
Когда я ехал в Сирию, а дело было на Новый год, то спросил: "А что взять с собой?" Шурыгин ответил: "Там вообще всё есть, но чтобы ты себя совсем по-человечески чувствовал — возьми с собой "Советского шампанского" и майонез "Хайнц". С майонезом сделаешь салат "Оливье", а шампанского там не достать".
Мне очень этот совет понравился. Он говорит о том, что Влад относится к тому типу русских людей, которые нигде не пропадут. Это удивительное качество, которое, к сожалению, утрачивается сейчас. Мы всё больше и больше живем на разного рода "протезах". Вот Влад — человек, который может существовать безо всех этих "протезов". Сбрось его куда-нибудь в пустыню или даже на Луну — он и там накроет стол, достанет майонез и бутылку шампанского, и сделает праздник с туземцами — с лунатиками или с какими-то жителями пустыни.
Желаю Владу сохранять и развивать все эти замечательные свойства, которые я описал.
Ещё Владислав — автор совершенно прекрасного сборника рассказов, который мы издали под названием "Письма мертвого капитана". Это удивительный текст, который по-настоящему, к сожалению, не был прочитан нашей публикой. Сила текста в том, что Влад впервые показал чеченскую войну с позиции не солдата или генерала, а такого младшего офицера. Если говорить о традиции, это объединяет Шурыгина с лейтенантской прозой в духе "Горячего снега" Бондарева, "В окопах Сталинграда" Некрасова. Это взгляд естественной позиции боя, человеческих отношений, довольно детально описанных переживаний на войне. Это очень сильная книга.