. После этого, по словам той же летописи, великий князь и великая княгиня послали к старицкому князю церковных иерархов во главе с крутицким епископом Досифеем — убеждать его, что у государя и его матери «лиха в мысли нет никоторого». Но на случай, если князь Андрей духовным лицам не поверит, «а побежит», вслед были отправлены бояре кн. Никита Васильевич и кн. Иван Федорович Овчина Оболенские «со многими людми»; и тогда же якобы был арестован и доставлен в Москву посланец удельного князя Ф. Д. Пронский. Об этом вскоре стало известно Андрею Старицкому: «И как князя Феодора [Пронского. —
М. К.] имали, и в те поры ушел княжь Андреев сын боярской Судок Дмитреев сын Сатин»; прибежав к своему князю, он сообщил ему об аресте кн. Пронского и передал услышанный им слух о том, что великий князь послал своих бояр, князей Оболенских, «со многими людми» его, князя Андрея, «имати». Следом, продолжает летописец, «пригонил с Волока в Старицу княже Андреев же сын боярской Яков Веригин», который сказал князю, что на Волок прибыли кн. Никита да кн. Иван Овчина Оболенские, «а едут тобя имати». Получив это известие, Андрей Иванович не стал медлить и сразу («часа того») покинул Старицу вместе с женой и сыном. Произошло это 2 мая
[654].
В приведенном летописном отрывке последовательность событий нарушена до такой степени, что теряется смысл происходившего. Толчком к решительным действиям правительства якобы послужила полученная от кн. В. Ф. Голубого-Ростовского информация о намерении старицкого князя утром следующего дня бежать. Но, с другой стороны, из того же рассказа явствует, что решение покинуть Старицу удельный князь принял сразу же по получении известий от своих детей боярских, Сатина и Веригина, об аресте его боярина Пронского и о посылке против него рати во главе с князьями Оболенскими. Получается замкнутый круг!
Едва ли, однако, сами события, о которых идет речь в этом рассказе, вымышлены летописцем; некоторые из них, как будет сейчас показано, подтверждаются другими источниками. Так, о посылке кн. Голубым-Ростовским своего слуги с сообщением о выходе удельного князя из Старицы говорит и неофициальная «Повесть о поимании князя Андрея Ивановича Старицкого». Здесь рассказывается об «измене» дворянина кн. Василия Федорова сына Голубого, который «еще из города из Старици послал к Москве слугу своего Ерему к великого князя дьяку к Федору к Мишурину с тою вестию, что князь Ондрей Ивановичь пошол из Старицы». Дата выхода удельного князя из своей столицы совпадает в этом источнике с той, которую называет официальный летописец: 2 мая