Много, видать, отведал в своей жизнь Белоус, опытен и трезв головой, только узрел Митро в глазах сотника Рыжебородого ту же боль за умирающий внизу городище. Но сотник на то и сотник, что в ответе за людей, под ним стоящих. Все понял тогда Митро, ничего не забудет и, скорее всего, ничего не скажет о Валдо никому из молодых, и Римасу запретит. Не поймут не видевшие крови отроки уход богатыря Валдо, да и не поверят, что не ринулся на помощь погибающим Белоус. Митро бы и сам не поверил и не понял.
Внезапно по весеннему лесу разнесся жуткий вой. Он словно плетью ударил по спинам уходящих путников. Их след заметили! Сомнений быть не могло! Повторившийся совсем близко рев прилетел из-за спины. Наверное, вышли на их стоянку.
— Бегом, — крикнул Митро и, уже не таясь, рванулся вперед напролом.
Сердце Анаи колотилось и вздрагивало при каждой новой волне завываний, раздававшихся уже с разных сторон. Только впереди, там, куда стремились беглецы, было тихо. Бьющие по плечам и по лицам ветви деревьев и кустарников еще больше раззадоривали и подгоняли бегущих.
Их сжимали в полукольцо. Многоголосый звериный рев, долетавший сзади и с обеих сторон, говорил Митро, что они угодили в самую гущу таркской стаи. Просто чудо, что их маленький отряд не напоролся на тварей ранее. Наверное, эта свора тарков двигается на Хирмальм из Ульма. Трое беглецов просто шли все это время рядом с врагом и так же, как и сам враг, не догадывались об этом. По глупой роковой случайности их стоянка обнаружилась, в этом уже не было никаких сомнений.
Тем временем полукольцо сжималось, силы понемногу покидали бегущих. Погоня, рыча и завывая в предвкушении скорого насыщения, нагоняла тяжело бегущую, теряющую силу добычу. Постоянно оглядывающемуся на бегу Римасу казалось, что вот-вот из зарослей, только что покинутых ими, покажутся преследователи.
Первой, споткнувшись об предательскую корягу, упала Аная. Она в кровь разодрала ладони, больно ударилась коленями о выпуклые жесткие корни гигантов-деревьев. Сдерживая прыснувшие от резкой боли слезы, она с помощью Римаса поднялась с земли и, немного прихрамывая, продолжила бег.
Их передвижение заметно замедлилось. Хриплое дыхание бегущих людей разносилось, казалось, на весь лес. Правда, погоня также заметно отстала. Многоголосый вой позади бегущих все больше отдалялся. Коротконогим таркам бегать тяжелее, чем длинноногим лоримам. Только ни один лорим не сравнится в выносливости с порождением Ледяного леса. Нужно было торопиться, но ноги подкашивались. Тело, отказывающееся двигаться, болело и ныло, только ненавистный рев и вой погони подгоняли, словно обжигающий хлыст.