Он снова покачал головой.
– Нет, сам не видел. Но знаю, первые результаты уже есть.
– Ну, если только первые – то откуда такому кристаллу быть у Сильвестра.
Виктор пожал плечами. Разговор начинал его раздражать.
– Наташ, чего мы переливаем из пустого в порожнее? Ты задала вопрос, я высказал предположение – не более того. Скорее всего, никакого кристалла у него и не было…
У Наташи вдруг загорелись глаза:
– А вдруг… А вдруг благодаря нам новые технологии появятся быстрее, а? Как думаешь? Может, Советский Союз выйдет из войны с меньшими потерями, промышленность будет восстановлена быстрее, и…
Виктор вздохнул.
– Нат, я не люблю делать… необоснованные прогнозы.
– Ты… не веришь в то, что у нас что-то получится?
Программист пожал плечами.
Если бы что-то получилось, наверное, какие-то изменения уже были бы заметны. А может, и нет – ребята из исследовательского говорили, что изменения начнут проявляться не сразу. Да и девочку расхолаживать не стоит – она должна верить в собственные силы, только тогда у нее что-то получится.
Наталья восприняла его молчание по-своему:
– По-моему, тебе просто не охота со мной разговаривать. Так сильно в игру хочется? Ладно, играй тогда. Не буду тебе мешать.
И вышла из комнаты.
Советский Союз, 7 декабря 1941 года. Деревня Крюково. Виктор
Тихо. На ветвях дерева – стайка снегирей. Удивительно – они размером с воробья, может, чуть больше, а раньше Виктору казалось, что птичка эта должна быть крупнее. Снегирихи бурые, грудки самцов красные как кровь…
На соседнем кусте суетятся синички – штук тридцать, не меньше. Две молоденьких медсестрички кормят синиц с рук хлебными крошками, только одна сняла варежку и высыпала крошки прямо в ладонь – к ней синички подлетают чаще, а наиболее смелые даже садятся на окоченевшую ладошку. Вторая, в варежках, к ней почти не летят, и выражение лица у девушки чуть обиженное. Совсем молодые девчонки, лет по двадцать максимум.
Первая что-то говорит, потом они обе заливисто смеются. Мирная, спокойная картинка, никак не вяжущаяся с тем, что начнется здесь буквально через несколько минут.
Они неподалеку от станции Крюково, крохотного населенного пункта, который, может, и не вошел бы в историю Великой Отечественной, как не вошли сотни и тысячи других деревень и городков, если бы Крюково и расположенная неподалеку деревня Матушкино не стали последними населенными пунктами, захваченными фашистами в битве под Москвой. Здесь сложила головы не одна сотня солдат и офицеров – кавалеристов, пехотинцев, танкистов, но дальше враг не прошел. «Автобус на Москву запаздывает», – шутили фрицы раньше.