Дмитрий вскрыл второе письмо и стал читать про себя:
«Большое вам спасибо. Я этого никогда не забуду. Очень хочу видеть вас и поблагодарить за радостное известие о моем отце. Желаю вам здоровья и успехов в вашей работе. Черкните мне несколько слов, буду вам благодарна.
Вера».
Он снова перечитал письмо. Ему стало жарко от какого-то нового, непонятного чувства, и он расстегнул ворот гимнастерки.
В землянку вошел молоденький лейтенант. Отрекомендовавшись порученцем Курбатова, он сказал:
— Товарищ гвардии майор Солонько, командир корпуса просит вас немедленно зайти к нему. Я уже дважды справлялся о вас и только что узнал у коменданта о вашем прибытии.
— Ну что ж, я готов.
— Разрешите вас проводить, — и лейтенант открыл фанерную дверцу.
Спустившись в блиндаж командира корпуса, Дмитрий застал Курбатова сидящим у раскаленной времянки. Генерал, видимо, откуда-то приехал и грел у огня озябшую, покрытую рубцами ногу. Услышав шаги, он оглянулся.
— Дмитрий Андреевич, вот кстати! Что ж это ты расхворался в такое время? В корпус приехали, нет того, чтобы сразу зайти к генералу, изволь посылать за тобой! Старых друзей забывать стал. Запомним это, запомним, — шутливым тоном произнес Курбатов и, натянув сапог, уже серьезно спросил: — А фронтовую газету сегодня читал, знаешь о «тигре»?
— О каком тигре? — удивился Дмитрий.
— Так ты еще не видел газеты?
— Не видел, товарищ генерал.
— Мне недавно принесли ее, прочти на третьей странице статью.
Дмитрий развернул газету.
— Что?! — вырвалось у него. — У гитлеровцев тяжелый танк T-VI — «тигр»! — И он принялся внимательно читать.
В статье приводились некоторые технические данные тяжелого танка. Толщина брони — лобовой, верхней и нижней — достигала 100 мм. С боевой нагрузкой «тигр» весил 60 тонн. Дмитрий прочел вслух конец статьи:
«Стойкой пехоте, зарытой в землю, тяжелые танки T-VI не страшны!»
— Рассказы бывалых воинов о том, как они жгли фашистскую броню, — сказал Курбатов, придвигаясь к столу, — это верное лекарство против танкобоязни, оно поможет новичкам. У вас в газете есть уголок юмора — «Прямой наводкой». Отличное название! Я прошу вас, Дмитрий Андреевич, как фронтового поэта, и всех ваших товарищей по перу стать действительно на прямую наводку и открыть огонь по «тиграм». Меткое слово, подобно молнии, вмиг облетит все роты, сделает свое дело.
— Я понимаю вас, товарищ генерал, не так черт страшен, как его малюют. Эта мысль должна пройти через все газетные материалы.
— Вот и отлично, формула найдена. Простыми, понятными словами надо высмеять «неуязвимость» вражеских танков T-VI. — Генерал закрыл печную дверцу и продолжал: — В результате нашего наступления образовался Курский выступ. Площадь его равна двадцати двум тысячам квадратных километров — немало! Это прекрасный плацдарм для фланговых ударов. Мы нависаем над орловской группировкой гитлеровцев и в то же время сковываем врага у Белгорода. Он ведь не может начать широкое наступление, если не срежет нашего Курского выступа.