— Я мало знаю Седлецкого. Но мне кажется, ты к нему придираешься… Он все-таки поэт!
— Одно слово — поэт, поэт… Ты довоенные его стихи читала?
— Кое-что читала.
— И запомнила?
Вера задумалась.
— Вот видишь, — продолжала Наташа, — ты не можешь вспомнить ни одной строчки.
Паровоз дал три гудка и остановился.
— Сигнал на обед, — заметила Вера.
Подруги отодвинули дверь и выглянули из теплушки. К вагону, приспособленному под столовую, уже спешили сотрудники редакции, играя в снежки и перебрасываясь шутками. Грачев с Гайдуковым, заметив девушек, остановились. Александр, поклонившись Наташе, сказал:
— Мы с нетерпением ждем вечера.
— Прыгайте, Вера, я подхвачу вас, — крикнул Гайдуков, протягивая вперед руки.
Но Вера не двигалась с места. Она искала взглядом Солонько: «Где же он? Что с ним? Почему его не видно?»
— Вера, ну какая же ты медлительная, — стряхивая с юбки снег, говорила внизу Наташа.
— Прыгайте, — настаивал Гайдуков.
— Я не хочу обедать, буду только ужинать, — сказала Вера, скрываясь в теплушке.
Задвинув дверь, она берет топор, колет полено на тонкие лучинки, потом старательно дует на угли. Летят искры. В печке вспыхивает яркий огонь. Вера слышит чьи-то быстрые шаги. Кто-то спешит к теплушке. «Не Наташа ли? Вот уже трогается поезд. Как бы еще не отстала!»
— Откройте, пожалуйста!
Вера отодвигает дверь, и капитан Седлецкий, едва не сорвавшись под откос, с трудом вскакивает в теплушку.
— Я принес вам сборник своих стихотворений…
— За подарок спасибо, — сказала Вера, раскрывая книгу.
— Не читайте при мне моих стихотворений. — Приблизившись к ней, он закрыл книгу. — Я себя неловко чувствую. И прошу вас, не давайте читать Наташе. Она славная девушка, но к моим стихам относится предвзято, многого по молодости лет не понимает. Знаете, Вера, я тот, кто никогда не выбирал «путь протоптанней и легче».
— Вы любите Маяковского?
— Я видел его, разговаривал с ним…
— Вы счастливый! Завидую вам. И еще одному человеку в нашей редакции.
— Кому?
— Майору Солонько. Он даже свои стихи читал Маяковскому.
— А-а… Да… Возможно. Он вам рассказывал?
— Нет… Случайно узнала… Еще на Дону, в степи, как-то к нам в редакционную машину сел один полковник, Герой Советского Союза. Оказывается — школьный товарищ майора. Они ехали и все вспоминали о Харькове, о том, как ходили в гостиницу «Красную» читать свои стихи Маяковскому…
— А как вы познакомились с Солонько? — перебил Седлецкий. — Вы, кажется, считаете его своим спасителем? — Последнее слово он произнес с особым ударением.
— Да-а… — грустно вздохнула Вера. — Было нечто в этом роде… — Она задумчиво смотрела в открытую дверцу чугунной печурки, где плясали языки пламени.