— Случай сложный. Ведь эта публика не только взаимно покрывает, но одновременно и стремится уничтожить друг друга. Внешне все они работают сообща. Однако постоянные распри между ними наводят на такую мысль: нет ли среди них слуг двух господ?
— Вы имеете в виду господ из третьего рейха и господ за каналом?
— Да, но это лишь догадки. Пока мы знаем только, что один готов съесть другого. Завесу приоткрыла бумажка, найденная в камине у Эрны и расшифрованная нами. Кто-то, очевидно, Блохин, обвиняет Хельмига в том, что тот допустил большой промах, занимаясь махинациями с «камнями и слезами». И это, дескать, грозит опасностью всей группе. Он просит разрешения убрать Хельмига. Вероятно, Блохин на хорошем счету у своих хозяев, если он может позволить себе внести предложение об уничтожении «истинного арийца» Хельмига. Когда обнаружился тот склад драгоценностей, наши сотрудники сразу же определили, что из икон и некоторых кубков были неосторожно вытащены самые крупные камни и жемчуга. Тут нам впервые стало ясно, что Хельмиг позарился на часть скрытого клада и кое-что из него просто украл. Это, разумеется, свидетельствует о дилетантизме: жажда личного обогащения заслонила шпионские интересы. Хельмигу, конечно, должно было быть ясно, что хранители клада возьмут его за горло. Тем не менее он пошел на это и сам себя практически поставил вне группы. Ни одна шпионская агентура не прощает отступников, тем более гитлеровцы. И мы тому свидетели: выстрел на охоте должен был навсегда вычеркнуть Хельмига из списка живых. Мне вообще кажется, что он новичок в шпионском деле. Мы располагаем данными, что в последнее время определенные лица из различных немецких представительств пытаются завербовать некоторых своих специалистов, работающих у нас, на службу гитлеровской разведке. Иногда им обещают золотые горы, иногда угрожают, в зависимости от того, кто им покровительствует в третьем рейхе. Не имея опыта, новоиспеченные агенты часто проваливаются, и шефы стремятся качество восполнить количеством. Тем больше у нас хлопот, — вздохнул Филипп Филиппович.
— Что и говорить, незавидная у вас работенка, — поддержал я.
— Спасибо на добром слове, — с мягкой иронией сказал мой собеседник и продолжал:
— Между этой мелкой рыбешкой, конечно, попадаются и зрелые щуки. Для них нужны более тонкие приманки. К таким щукам, бесспорно, относится наш Аркадий Блохин. Вы, конечно, хорошо помните ту ночь перед охотой, когда кто-то вел с Хельмигом у его окна резкий разговор. Тогда это вызвало разные догадки, теперь совершенно ясно, что ночным собеседником был Блохин. Вероятно, он пытался вынудить Хельмига вернуть драгоценности, а когда это не удалось, решил свести с ним счеты на следующий день. Загадкой остается, кто именно предупреждал Хельмига. Конечно, им мог быть тот, кто знал о сообщении, которое Блохин с помощью Эрны передал своим шефам. Купфер или Эрна? Или кто-то третий? Ясно, что в этой малопочтенной компании было полно интриг, корысти, стяжательства. Вот, наверно, почему Хельми передала Хельмигу письмо слишком поздно.