Потом были пиры и гуляния. Народ веселился, отмечал знаменательное событие, и память об этом сохранится надолго. Но все хорошее когда-нибудь заканчивается и, подарив князю, чтобы корней своих не забывал, подарок, сегодня в ночь я вновь оказался возле Софийского собора.
Варог-служка меня уже ожидал и провел к порталу. И когда я оказался в мире между пространствами живых и мертвых, то вспомнил слова шамана. Было, хотел стереть их из памяти, но они осели на дно и теперь, словно специально, всплыли. Поэтому невольно я насторожился, на всякий случай проверил подаренный мне меч Яровита, и сей факт спас мою жизнь.
Я шагал по тропе в сторону Руяна и не обращал никакого внимания на голоса существ из тумана. Привык, наверное. Но когда я миновал полоцкий портал шум сначала стих, а затем исчез. Тишина, не возле камня, как обычно, а на пути. Такого еще ни разу не было, и я остановился.
Вокруг ни шороха, ни звука. Тревожно и я потянулся к невидимому клинку. Ладонь моментально ощутила тяжесть, но сам меч не проявился, а затем волосы у меня на затылке зашевелились, и кожа уловила дуновение ветерка. Сзади кто-то был. Там находилась угроза, и ко мне пришло чувство, которое давно уже не посещало считавшегося храбрецом Вадима Сокола. Это был страх. Я вспомнил, что это такое, и на долю мгновения он сковал меня. Нельзя было дернуться и даже пошевелиться, а внутренний голос прокричал: «Беги! Спасайся!» Но сил чтобы сорваться с места не оставалось, они куда-то исчезли, и я решил, что пришла моя смерть.
«Как глупо, — промелькнула в голове мысль. — Столько пройти и сделать, и сгинуть на тропе, которую искал. — Но затем я вспомнил жен и детей. Далее пришел образ Яровита, который строго смотрел на меня, мол, что же ты, Вадим, не оправдал моего доверия. Ну, а после этого перед глазами промелькнул лик мудрого Векомира, и я стал бороться: — Не сдавайся! Грызи врагов зубами и не отступай! Ведь ты же не животное! Шевелись!»
Превозмогая внутреннюю слабость, я смог пошевелиться, а дальше пришло ощущение свободы. Самое главное было начать борьбу, а затем вернулась прежняя легкость. Враг, которого я не видел, приближался. Он уже был готов ударить меня, я это чувствовал, и сделал первое, что пришло на ум. Я рванулся вперед и перекатился по тропе, аккуратно и не задев тумана. Позади что-то клацнуло, будто сомкнулась огромная пасть, которая была усеяна острыми клыками. Но мой страх уже почти рассеялся и, вскочив на ноги, я обернулся, чтобы встретить опасность лицом к лицу.
Кого я ожидал перед собой увидеть? Возможно, дракона или монстра, демона с полотен древних художников или самого Чернобога. Я был готов ко всему. Однако передо мной находился знакомый тип, святой Бернард из Клерво, который для мертвеца выглядел очень даже неплохо. Покойный аббат сохранил форму тела и лицо, и на его призрачном теле находилось нечто отдаленно напоминающее перепоясанный веревкой подрясник с капюшоном. И не знаю, кто бы и что почувствовал при виде призрака, а мне стало гораздо легче оттого, что передо мной не дракон и не падший ангел Люцифер, и потому я улыбнулся. Правда, скорее всего, улыбка больше напоминала гримасу, но она была.