«Господи, всего один вопрос. Ответь всего на один вопрос».
— Может, все еще глубже? Все началось с твоей матери, твоего отца? Неужели это все в крови?
— Ты спятила. — Превозмогая боль, Сильвия попыталась встать, натянув ремни. — Ты за все ему заплатишь, ты и твой ирландский ублюдок-муж. За все, за все, за все.
Она выгнулась дугой, затем еще, еще раз, тяжело дыша, лицо ее исказилось.
«Ломка, — решила Ева. — Ломка, страх, боль, ярость».
— Как? Как он заставит меня платить?
— Ты его не достанешь. А вот он тебя достанет. Рорк дорого заплатит, чтобы тебя вернуть, но целой Айзек тебя ему не отдаст. А я буду смотреть, как он режет тебя на кусочки, как ты кричишь и умоляешь его остановиться.
— Вот, значит, что тебя заводит? Любишь смотреть? Любишь смотреть, как насилуют детей? Как мучают невинных?
— Невинных не бывает! Некоторым просто в жизни больше повезло. Дай мне дозу, или я себя убью!
— Мелинда Джонс и Дарли Морганстен. Говори, где он их держит. Это твой единственный шанс.
— Ты сама окажешься там же. Везение тебя на этот раз не спасет. Ты будешь умолять, чтобы он тебя прикончил, а твой придурок-муж оплатит тебя по кусочкам. И мы будем купаться в деньгах.
— Если Макквин так крут, он и без Мелинды и Дарли до меня доберется. Скажи мне, где они. Или ты боишься, он так сдал, что без заложников в этот раз ему со мной уже точно не справиться?
— Надеюсь, они уже сдохли. Сучка-великомученица и визгливая шавка. Надеюсь, когда все закончится, Айзек разрешит мне тебя убить.
«Ненавидит меня. Она всегда меня ненавидела», — устало, безумно устало подумала Ева.
Чувствовала ли когда-нибудь Стелла к ней что-либо, кроме ненависти? Хотя бы на доли секунды?
— Если все закончится так, как он спланировал, это он тебя убьет. Это его почерк. Он всегда так делает. С чего ты взяла, что лучше других? Или дело в другом — может, все другие твои мужчины были не лучше его?
«Рискованно, — решила Ева, — но это последняя попытка».
— Почему тебя тянет к таким, как он? В чем причина? Он у тебя не первый такой. Можешь менять имена, внешность, ты все такая же. Ричард Трой, он ведь был таким же, как он.
Мать впилась в нее взглядом и тут же отвела его.
— Иди в жопу.
— Ты его не забыла. Давно дело было, но ты не забыла. Все плохо кончилось, разве нет? Всегда все плохо кончается. Кто из вас тогда кого поимел?
— Что я тебе, дурочка? Беру, что по праву мое, и сваливаю, когда пора сваливать. Если Рич тебе по-другому поет, брешет, как и все вы. Я взяла, что у него было моего, и свалила.
— Но кое-что оставила, не так ли?
— Ничего, о чем бы жалела, — сказала та с мерзкой ухмылкой. — Рич просто неудачник с хотелкой не по средствам. А Айзек умеет всего добиваться и умеет обращаться со мной как надо. Я его не сдам, как ты ни старайся.