— Правильно сделал, — кивнул Фронелий. — Иначе, чего доброго, пришлось бы продать их в рабство, чтобы оплатить долги.
— Думай, что говоришь! — взъярился Придияр.
— Я понимаю твой гнев, рекс, — вздохнул Фронелий, — и разделяю его. Ромеи поступают с готами по-свински. А знаешь, кто придумал эту коммерцию на детских слезах? Пордака, бывший префект анноны города Рима. Ты должен его помнить.
— Жирный боров с красными глазками.
— Вот именно, — кивнул головой Фронелий. — Теперь этот боров стал нотарием. Он правая рука комита Лупициана, которого мы изрядно пощипали десять лет назад.
— А чего ты хочешь от меня?
— Мне нужно, чтобы ты взял город Маркианаполь и удержал его за собой хотя бы полдня. Думаю, этого будет достаточно, чтобы вывезти сокровища Прокопия.
— Ты в своем уме, высокородный Фронелий? — вскричал Придияр. — У меня под рукой только десять тысяч древингов, а ты предлагаешь мне воевать с самой могущественной в мире империей.
— Ты забыл о женщинах и детях, вождь, — спокойно отозвался Фронелий. — Чем ты собираешься их кормить? Тебе золото нужно больше, чем мне. И я его тебе дам. Правда, нам придется отсыпать малую толику одной даме, но это такая мелочь, о которой и говорить не стоит.
— Но ведь Валентиниан и Валент не простят древингам разорения города. И куда нам прикажешь деваться в таком случае?
— Валентиниана ты можешь не опасаться, рекс, — усмехнулся Фронелий. — Патрикий Руфин уже успел отправить его на тот свет. Что же касается Валента, то я ведь не предлагаю тебе разорять город. Устрой за его стенами небольшую заварушку. Прижми хвост комиту Лупициану и его легионерам. Их в городе не так уж много. Не более четырех тысяч человек. Ты блокируешь легионеров в казармах и возьмешь под свой контроль ворота. Остальное предоставь мне.
— Сколько там золота? — нахмурился Придияр.
— По самым скромным прикидкам — два миллиона денариев. Как ты помнишь, мы уже поделили их на пять частей. Твоя доля — триста тысяч. Этого вполне хватит, чтобы кормить твоих древингов в течение нескольких лет. Если уж вас согнали с родной земли, рекс Придияр, надо устраиваться на чужой, а это потребует больших расходов.
— Ладно, Фронелий, меня ты убедил, — вздохнул Придияр, — терять нам действительно нечего.
Нотарий Пордака терпеливо ждал. Он не стал делиться своей тайной даже с комитом Лупицианом, хотя отлично понимал, что в одиночку с Фронелием ему не справиться. Но всему свое время. Сокровища Прокопия не получится вывезти в седельной сумке. Требовалось по меньшей мере несколько десятков подвод. А такой обоз нельзя незаметно вывести из города ни днем, ни ночью. Пордака не спускал глаз с бывшего магистра пехоты, но, к сожалению, Фронелий вел рассеянный образ жизни, болтался по местным харчевням, чуть ли не каждый вечер навещал Целестину, а о золоте Прокопия даже не помышлял. Конечно, Пордака мог бы схватить Фронелия и с помощью пыток добиться от него правды. Но у него не было уверенности, что бывший магистр прибыл в Маркианаполь именно за сокровищами. Кроме того, в одиночку Пордаке с Фронелием не справиться, а найти в чужом городе людей, на которых можно положиться, практически невозможно. Значит, придется привлекать Лупициана с его костоломами. Но далеко не факт, что бравый комит, добравшись до сокровищ, поделится ими с нотарием Пордакой. Во всяком случае, сам Пордака на месте Лупициана просто устранил бы свидетелей и прибрал бы золото к рукам. Именно поэтому бывший префект анноны решил привлечь Лупициана к делу только тогда, когда будет точно знать, где лежат сокровища Прокопия. И только в том случае, если взять их в одиночку будет практически невозможно.