Y.М. Но она не была Эдисоном и никогда бы не развилась до его уровня.
О.М. Возможно что нет. А ты?
Y.М. Это не имеет значения. Продолжайте.
О.М. Если бы Эдисон попал в беду и какой-то незнакомец выручил бы его из нее, а на следующий день Эдисон опять наступил бы на те же грабли, он бы рассудил, как ему поступить, знай он адрес этого незнакомца. А вот происшествие с птицей и незнакомцем, рассказанное натуралистом. Англичанин увидел, как птица летает над головой его пса в его землях и издает протяжные крики. Он пошел туда проверить. Оказалось, что у собаки во рту был птенец, которым она не успела полакомиться. Джентльмен вызволил птицу и увел своего пса. На следующее утро спозаранку птица прилетела к этому джентльмену, который отдыхал на веранде, и своими маневрами показывала ему, чтобы он последовал за ней — летя немного в отдалении от него и дожидаясь, пока он не нагонит ее, держась ветреной стороны. Он бежал за ней 400 ярдов. Та же собака опять стала злоумышленницей; она снова поймала ее птенца, и снова осталась ни с чем. Матерь-птица все рассудила правильно: так как незнакомец уже выручил ее, она сделала вывод, что он снова поступить так же; она знала, где найти его, и уверенно метнулась за ним. Ее умственный был процесс был таким же, каким мог бы быть у Эдисона. Она сложила две вещи вместе — а это и ЕСТЬ мысль — и из нее вывела логическую последовательность выводов. Эдисону есть чему позавидовать.
Y.М. Вы думаете, что множество глупых животных способны думать?
О.М. Да — слоны, обезьяны, лошади, собаки, попугаи, ара, пересмешник и множество других. Слон, товарищ которого провалился в яму, кидал туда грязь и мусор до тех пор, пока уровень не поднялся достаточно высоко, чтобы пленник выбрался, был наделен умственными способностями. Я думаю, что все животные, которых можно научить каким-либо вещам через учебу и дрессировку, должны знать, как наблюдать, складывать две вещи вместе и делать вывод — процесс мышления. Можешь ли ты научить идиота обращаться с оружием, наступать, отступать, по твоему приказу участвовать в учебным маневрах?
Y.М. Нет, если он полный идиот.
О.М. Канарейкам это все под силу; собак и слонов можно научить многим изумительным вещам. Они обязаны уметь подмечать, складывать подмеченное вместе и говорить себе: «Теперь я понял: когда я поступаю так и так, согласно заказу, меня хвалят и кормят; когда я ослушиваюсь, меня наказывают.» Блоху можно научить почти всем вещам, которые умеет делать конгрессмен.
Y.М. Даже допуская, что тупые животные могут думать скудным образом, есть ли среди них такой, который бы мыслил на более высоком уровне? Который мог бы уподобиться человеку?