— Сорок. Она еще и не то умеет, — наблюдая, как начинает нервничать девчонка, вошел во вкус Конс.
— Десять! — абориген пока не догонял, куда могут привести такие торги.
— Пятьдесят.
— Но так нечестно! Сбавляй цену, я и так тебе уступаю! — взвыл торговец.
— Щаз. Шестьдесят, — Костик веселился от души.
— Двенадцать, последняя цена.
— Я беру за шестьдесят! — откуда взялся Тьершиг, Конс не понял, увидел только отчаяние в глазах Майки и почувствовал себя скотиной.
— Что берешь? — холодно осведомился он у усатого.
— Твою рабыню, — нагло уставился на него печеночник.
— А с чего ты взял, что я ее продаю?
— Но вы же торговались! — В голосе игрока сквозь высокомерие и раздражение скользнула непонятная паника.
— Ничего подобного. Я ему сразу сказал, что она не продается! — Сухо отрезал Конс, — а вы, прежде чем лезть в чужие разговоры, хотя бы интересовались, о чем речь.
— Как не продаешь? — внезапно поразился работорговец, — а зачем торговался?
— Когда я торговался? — Поднял бровь парень, — напомни! Я сказал тебе, что не продаю ее? Сказал.
— А потом спросил, сколько я предложу! — оскорбился проныра.
— Ну да, мне интересно было узнать, сколько стоят в Юдаире рабы, а ты что себе вообразил? Еще и людей в заблуждение ввел! — укоризненно попенял проныре Конс, и, заметив махавшего Авроноса, важно кивнул Майке, — идем.
Полезная все-таки вещь, пикировка в чатах, поневоле учишься быстро выкручиваться из скользких ситуаций, довольно ухмылялся парень, подходя к лекарю.
Однако озабоченный взгляд Авроноса сразу вернул его в реальность.
— Зря ты связался с этим подлецом, — хмуро отчитал парня лекарь, — у него большие связи… вернее, прикормленные подхалимы, и невероятная злопамятность. Ладно… это я виноват, не предупредил. Идем, пора отправляться.
Майка топала следом, и пару раз удрученный Конс явственно услышал осторожное шмыганье носом.
Путешествие на хотомаре оказалось в разы быстрее, немного комфортнее, и неизмеримо скучнее, чем размеренная езда на хутаме. Мечтам Конса рассмотреть местность с высоты не суждено было сбыться, выяснилось, что из хотомара ровным счетом ничего не видно. Путникам оставалось только спать, маленький светильник Хадзони погасил, едва все удобно устроились в куче мягких подушек и одеял.
Майке лекарь велел тоже взять побольше одеял и устроиться рядом с хозяином, чему Конс абсолютно не обрадовался. Организм реагировал на близость ее тела вполне предсказуемо, и это не могло ему нравиться, в такой тесноте парень не собирался даже дотрагиваться до рабыни. Только хуже будет. Но спорить не стал, знал уже, что лететь предстоит напрямик, через перевал, а над горами ночью бывает довольно холодно.