надоело уже, у меня между прочим два высших образования, я кандидат исторических наук,
и единственное, что мне дозволено – здороваться и прощаться. Знаете, что, Михаил? Вы –
хам. У! Тиран сраный. Я увольняюсь, ищите себе другую ассистентку. Мудаки говеные,
притеснители, «Кяк вям випюск, Светлана? Кяк вям випюск?». Как толчку какашка! Что вы
тут провода набросали? Я спрашиваю! Что за бардак тут творится?! С дороги!
ВЕДЕНЯПИН: … Э-э… До новых встреч, уважаемые радиослушатели…
* * *
Узкое шоссе петляет по мерзлым лесам тверской области. Адель в меховом полушубке с
изящным воротником по-прежнему молчит, она погружена в свои мысли и гонит чересчур
быстро. Изредка девушка смотрит в зеркало заднего вида, словно чтобы удостовериться, нет
ли погони. А радио она не слушает. Что происходит у нее в голове – тебе никогда не понять.
Ты кутаешься в жаркий пуховик Сысоя и, надвинув ушанку на лицо, пытаешься уснуть.
129
Безрезультатно. Когда начинается трансляция концерта, Адель смотрит в твою сторону и
мягко просит:
- Вы уж простите меня – сорвалась. В последние дни у меня много проблем, и я, честное
слово, очень волнуюсь за Никиту.
- Ничего, - буркаешь ты обиженно, надвинув шапку еще ниже.
- Вот и славно, - голос у Адель вновь спокойный. – Потерпите еще.
Ты почему-то вспоминаешь, какой заботливой была эта девушка однажды у тебя дома,
как она омывала твои раны, хотя вашему знакомству тогда исполнился всего-то день.
Неужели это твой единственный друг в городе, неужели именно из-за тебя эта дружба
скукожится и отомрет, так и не получив продолжения? За окном тяжелые, синие сумерки –
вскоре позднезимнее солнце окончательно исчезнет. Ты наконец-то проваливаешься в
неспокойный сон, совсем забыв, на какой вопрос надо было ответить.
Машина останавливается в дачном кооперативе с огромными, заснеженными участками.
Вокруг ни души. Уже совсем стемнело, и ели тихо замерли, будто гигантские штангисты,
удерживая снежные лепешки небывалого веса. Ты просыпаешься и видишь, как Адель с
зажженным фонариком, открывает калитку. Вот она исчезла в ее проеме и возвращается
через несколько минут, закрывая меховым воротником шею.
- Пойдемте, - говорит она и берет из машины какие-то ценные вещи. – Я думала к дому
через снег не проберешься, но все в порядке, и я уже включила АГВ.
Крайслер заперт и поставлен на сигнализацию. Ты следуешь за молчаливой Адель по
неровно проколотой дорожке ее следов и, наконец, попадаешь в старый деревянный дом,
еще очень холодный. Девушка сразу усаживает тебя перед камином, сама растапливает огонь