из загодя нарубленных щепок и уходит в кухню готовить горячий шоколад.
«Что ей здесь понадобилось?» – думаешь ты раздраженно, растираешь окоченевшие
руки у весело трескающего костра.
- Согрелись? – Адель вернулась с большой шляпной коробкой. – А я все нашла. Как
удачно все складывается. Она стояла на самом видном месте, а мне-то казалось, что коробка
в сараях, и так не хотелось в них лезть. Холодно все-таки.
Оперная певица бросает в камин поленья и продолжает бездумно тараторить милые
глупости, совсем так же, как в вашу первую непредвиденную встречу. Она говорит о
красивом старье дачных закромов, об аромате шоколада в ледяном доме, о 20-х годах, когда
он был построен, о нежелание что-либо здесь менять, о детских играх, о летней луне, о том,
как ее отец шутки ради пытался однажды ночью пристрелить из ружья зашедшегося в
любовных трелях соловья. А ты тем временем молчишь и все никак не можешь понять – в
такую даль и собачий мороз вы тащились всего лишь ради какой-то шляпки?! Но Адель, по-
видимому, не считает нужным оправдываться, она поставила шляпную коробку на стол и
вновь исчезает, чтобы на этот раз вернуться с готовым питьем.
- Я добавила в шоколад немного коньяка, - объясняет девушка, усаживаясь в соседнее
кресло и вытягивая ножки к раскаленному камину. Пьет ароматную смесь.
- Ой, вспомнила!
Убегает куда-то, возвращается с толстыми пледами, укутывает тебя, довольная садится в
кресло и драпируется сама. Дом тут же заглотнула сельская тишина, прерываемая лишь
уютным огненным потрескиванием и иногда – громкими выстрелами отлетающих искр.
Адель задумалась и молчит. Ты тоже.
- Откровенность за откровенность, хорошо? - спрашивает она наконец.
- Что? – переспрашиваешь ты.
- Признание за признание. Начну я, - Адель ставит чашку на маленький столик и, не глядя
в твою сторону, бесстрастно рассказывает, - Состояние Никиты мне знакомо. Когда ты
повинен в чьей-то смерти, но при этом не являешься убийцей. Конечно, хочется пойти в
милицию и заявить на себя, – прекрасно его понимаю. Позавчера вечером я зашла в гости к
130
моему свекру Степану Михайловичу, он еще был жив… Я приготовила ужин, после хотела
помочь ему лечь в кровать, но мы разговорились и долго не могли остановиться. Столько
всего произошло за последние дни. Смерть Сысоя, кто-то снял все деньги с его счета,
Филипп вернулся в город, Никита без объяснений приехал, хотя должен был читать лекции в