пемзы и э-э… эбать все, что движется. И я повторюсь, ваши романы построены по
принципам пропаганды – они шокируют, а, следовательно, привлекают внимание и
запоминаются, и они насыщены повторами. Критики нарекают это постоянными мотивами в
творчестве данного автора, но это с таким же успехом можно назвать пропагандистским
методом внедрение какой-то информации в сознание масс – вы повторяете в своих книгах
одно и то же и вдалбливаете эту информацию в головы читателей. Грубо говоря, делаете
шокирующие вещи, известные ограниченному круг людей, привычным элементом
повседневной жизни. Естественно, как писатель, вы делаете это с выдумкой, эффектными
художественными методами – и, таким образом, действуете на чувства читателей, а не
апеллируете к их разуму. И это опять же пропаганда. Учтите это и не удивляйтесь, если на
вас снова подадут в суд. Между прочим, такая проблема решается очень просто. В ваших
произведениях не было бы всей этой безответственной пропаганды, если бы вы четко
выражали свою точку зрения и художественными методами указывали читателям, что
хорошо, а что плохо. И не надо говорить мне, что не существует границы между этими
понятиями! Вот вы, к примеру, вы ведь бросили принимать наркотики. На то ведь была
какая-то причина? Почему же вы не говорите откровенно – наркотики не надо принимать
потому-то и потому, подтверждением чему служит мой личный опыт? Как писатель вы
имеете право оперировать исключительно личным опытом, а все остальное – крайне зыбкая
и опасная территория, куда не стоит соваться безответственным, легкомысленным авторам.
А если уж сунулись – несите ответственность. И если вы на самом деле считаете, что
наркотики это хорошо, тогда имейте смелость говорить открыто и, если потребуется,
бороться и страдать за свои взгляды. Может быть, вы все еще принимаете наркотики?
Откуда в вас эта нерешительность?
КИСЛО-ПТИЧКИН: Хыстьялдстрбагрякдззззграхличестклопрдкласбухряк.
ВЕДЕНЯПИН: Боже, что это было? И откуда этот мерзкий запах в студии? Бажен, с вами
все в порядке?
КИСЛО-ПТИЧКИН: Михаил, почему ваши вопросы всегда длиннее моих ответов? По-
моему, это противоречит принципам интервью.
ВЕДЕНЯПИН: Это не интервью, а разговор по душам, как явствует из названия передачи.
КИСЛО-ПТИЧКИН: Хорошо. Усвойте и вы одну вещь. Мой стиль сформирован не
нерешительностью, а отношением к этому миру. Как я уже неоднократно пытался вам