Я очнулся рано утром,
Я увидел небо в открытую дверь.
Это не значит почти ничего,
Кроме того, что, возможно, я буду жить
В.Бутусов, И.Кормильцев "Доктор моего тела"
Ни боли, ни страха не было. А было удивление и какая-то детская обида…
Пальцы ассасина разжались, стреломет упал на бетон пирса и от удара выпустил стрелу, которая улетела в неизвестном направлении. А сам вестал уже рухнул на колени, затем завалился набок. Из разорванной вены кровь стекала на бетон, мгновенно образовав небольшую лужицу.
Бледная как смерть Эйден медленно обернулась. На ступеньках причальной мачты стояла Тристана со стрелометом в руке и страшным выражением лица.
– Ссссволота! – процедила Трис. – Гадина такая! Ну уж нет, ее я тебе не отдам…
А затем заметила, как вздрагивает подбородок Эйден, как начинают блестеть от слез ее глаза…
Она спрыгнула со ступенек и подбежала к подруге. Эйден была почти на голову выше Трис, поэтому просто уткнулась в ее в ее волосы, слегка пахнущие машинным маслом и металлом, и разрыдалась, как маленькая девочка.
Тристана растерялась – до недавнего времени в ее мире не было места нежности, и она вообще не знала, как нужно утешать. Она неумело гладила Эйден по волосам, по плечам…
– Ну что ты, ну перестань. Все позади. Никто тебя не тронет. Я рядом, я не дам тебя в обиду.
– Правда? – плач Эйден перешел в тихое всхлипывание. Она посмотрела в глаза Трис, словно хотела убедиться, что та говорит правду. Зеленые, полные слез глаза весталки могли бы напоминать изумруды, если бы они были в Ойкумене… или на звезды – но Тристана никогда не видела звезд.
– Правда, – ответила Трис и, повинуясь какому-то неясному порыву, коснулась щеки Эйден губами. – Правда.
Этот невинный поцелуй смутил и Трис, и Эйден; зато весталка совсем успокоилась.
– Они послали за мной ассасина… – сказала она отрешенно. – За что? В чем я виновата?
Тристана только плечами пожала:
– Может, он не по твою душу приходил? – спросила она, неловко высвободившись из объятий Эйден.
– Весталы Эйхмана не убивают тех, кто им не поручен. Если ассасин вышел на тебя, значит, тебе Авгурат вынес приговор, который обжалованию не подлежит. И еще – жертва всегда чувствует какое-то необъяснимое влечение к ассасину. Он кажется родным, безопасным…
– Тогда я не знаю… – Тристана склонилась над трупом вестала, деловито шаря у того по карманам. – Может быть, это была просто ошибка. Кто сказал, что авгурат не ошибается?
Эйден пожала плечами. Что еще оставалось думать?
– Помоги мне перетащить его под лестницу, чтобы не отсвечивал, – сказала Трис. Интересно, скоро ли его хватятся?