Карцева встала и прошлась по веранде, увитой жимолостью. Она приманивала жужжалок всех мастей. Ирина Андреевна поморщилась — надела бы брюки, гораздо безопаснее. Но вспомнила, как говорила мать:
— Не обращай внимания, — когда она пугалась ос, летевших на запах цветов. — Ты им неинтересна. Насекомые стремятся на запах. У тебя нет аттрактантов, которые им приятны…
Она сразу запомнила это слово — «аттрактанты», хотя ей было лет шесть. Ей нравилось рычащее «р» в середине, два «т», как звук камешка, выпущенного из рогатки бойкой девочкой. Вообще-то она походила на мальчишку, наголо стриженная до первого класса.
— Но имей в виду, для ос, шмелей и пчел у тебя нет никаких репеллентов, — смеялась мать. — Так что никогда не маши руками перед ними — пострадаешь.
Еще одно слово — «репеллент», такое летучее, похожее на пропеллер.
— Репелленты отпугивают. Ты узнаешь обо всем этом после, когда моя работа станет твоей. Тебе понравится, потому что и аттрактанты, и репелленты дают человеку такую власть, о которой не все догадываются…
Она убедилась в этом. Но до сих пор, понимала Ирина Андреевна, она не все знала о матери. Разбирая бумаги, читая письма, все яснее понимала это. Но радовалась — мать жила и работала в «бумажное» время, а не в нынешнее, компьютерное. Нажми клавишу — и как будто ничего не было.
Ирина Андреевна усмехнулась, прищурилась. Она видела новую крышу, выложенную бордовой черепицей над конторой фермы, верхний ряд окон кухни для зверей, построенной недавно. Она сама не ожидала от себя дара хозяйственника.
Впрочем, если разобраться, это дар не ее, а матери. Не дар даже — подарок. Она наградила ее «сестрами», а вместе с ними — уверенностью, что не останется один на один с любыми проблемами. Большинство из них, как показывает жизнь, решаются с помощью денег. А «сестры» их готовы дать.
Она прислушалась — стук каблучков стих, значит, Евгения успокоилась. Скорее всего, уткнулась в экран ноутбука. В последнее время, заметила Ирина Андреевна, она занимается чем-то своим, кроме основной темы.
Карцева не раз думала о том, что ее матери не просто так позволяли выезжать на конференции за границу. Она делала доклады о приманках в Германии, в Чехословакии, а потом даже в Австрии и Швеции. Едва ли случайно профессор Березина стала членом клуба «Сестер». Конечно, ее пригласили они сами, потому что мать занималась пахучими приманками, темой, близкой к той, за которую позднее американские ученые Ричард Аксель и Линда Бак получили Нобелевскую премию. Они изучали систему обоняния.
Приманки основаны на принципе биохимической реакции, происходящей в клетках эпителия носа. Пахучие молекулы проникают в нос — в каждой ноздре животного есть ямка микроскопического диаметра. Из нее идет ход в крошечную коническую камеру. Нос человека устроен похоже. Ирина Андреевна полагала, что мать проводила опыты не только на норках.