— И вообще. Я готова продать. Все. Купить дом. В деревне. Все забыть.
Подруги по-прежнему почти не разлучались. Лилька, правда, ночевала у себя дома, но не всегда. Работали девушки в разных отделах, поэтому не всегда часто виделись днем.
Лильке, похоже, не слишком нравилось в отделе кормов.
— Надоели мне эти потроха, субпродукты, рыбьи хвосты, костная мука и прочие звериные радости, — шипела она, с отвращением отряхивая руки. Как будто кормила зверьков с рук.
— Мама переведет тебя в лабораторию, как только появится место, сама знаешь, — пыталась успокоить Евгения подругу.
Она испытывала неловкость. Конечно, она никогда бы не поменялась с Лилькой. Да и мать не позволила бы. У каждого свой путь, а для нее он определен слишком давно, чтобы уклониться или изменить его. Иногда Евгении казалось, что случай с Костей тоже как-то связан с этим путем. Может быть, где-то там… где управляют Судьбой, написано: она, Евгения Карцева, прежде всего должна принять то, что ей приготовили бабушка и мать. А уже потом — все остальное. К тому же напоминала она себе, если бы не они, точнее, не их дело, она никогда бы не познакомилась с Костей.
Но… Что она могла сказать Лильке? Только вот это:
— Знаешь, чем трудна доля наследницы? — Она поморщилась, потом засмеялась, призывая поддержать ее, похихихать вместе над жеманным словом «наследница».
— Чем же? — Лилька не уловила никакого юмора, в ее голосе звучал иной оттенок — неудовольствия.
— Наследница вынуждена заниматься тем же, что и предки. Глупые они были или умные — не важно. Но если они создали свое дело, то его придется продолжать. Делать спички, например, или заниматься ассенизацией.
Лилька фыркнула:
— Между прочим, знаешь, как ассенизаторы назывались при царе Горохе?
— Как?
— Золотари, — теперь Лилька фыркнула с удовольствием. Оказывается, Евгения не знает чего-то, а она — знает. Наконец-то!
— Ну да? — изумилась Евгения. — А какая связь?
— Я думаю, чтобы красотой прикрыть гадость, — Лилька поморщилась.
— А я думаю, — Евгения смотрела поверх рыжих Лилькиных кудрей, — они надеялись найти золото в любом навозе. И наверняка находили.
Лилька махнула рукой: мол, ерунда!
— Но, если честно, если бы я выбирала сама, чем заняться, то, наверное… историей русской усадьбы, — продолжала Евгения.
— Ох… — Лилька остановилась с поднятой ногой, которую она уже поставила на деревянную ступеньку. По четвергам подруги ходили в баню на звероферме, обе любили париться. — С какой это радости? — она встала на ступеньку обеими ногами.
— Моя бабушка происходит из старинного рода Апраксиных.