– А вы не совсем сволочь.
– Это заблуждение.
– Не скажете, откуда у вас такие подозрения?
– Да разве ж это подозрения? Так, пальцем в небо.
Не поверил он Долматову.
– Но если у меня будет возможность взглянуть на отчет… – Далматов потер подбородок, пытаясь сформулировать свою просьбу таким образом, чтобы она не выглядела подозрительной. – Я мог бы посодействовать. У меня есть друзья, увлекающиеся химией…
– Да и сами вы, говорят, неплохо в ней разбираетесь. А друзей вот не нажили.
– Характер у меня скверный.
– Илья, вы знаете, что именно ей дали? – Муромцеву надоела игра в вопросы, а может, чай закончился слишком быстро.
– Понятия не имею.
– Мы сейчас беседуем без протокола. Но все может измениться. Поэтому давайте поговорим серьезно.
Угрозы – скучные.
– Давайте, – согласился Илья. – Если говорить серьезно, то вы пришли ко мне как частное лицо, потому что официально вам нечего мне предъявить. А если вдруг и появится что-то неким чудом, то денег на адвоката у меня хватит. Это первое. Второе. Я не стремлюсь наживать новых врагов, мне бы со старыми разобраться. Поэтому я буду с вами сотрудничать, но так, как сам сочту нужным. Третье. Что именно «влили» в Алиску, я понятия не имею. Однако имею основания считать, что состав этот далеко не безвреден. Вы сказали, что Алиска в кого-то стреляла? Это нонсенс. У нее не тот склад личности, чтобы пойти на убийство. Следовательно, этот состав подавил ее личность, сделал ее внушаемой, как…
Ускользнувшая было мысль встала на место.
– Внушаемой… Такие составы очень сложны в приготовлении. И ошибиться легко. Отсюда – сбой.
– Как вы интересно рассказываете…
– Четвертое. Жертва! Сотрудница «Оракула». Хорошее заведение. Интересное! Попробуйте копнуть там. Среди клиентов много богатых молодых вдов, чьи мужья дружно и быстро преставились от инсульта. Вам все еще интересно?
– Очень!
– Алиса тоже обращалась в Центр. Но, полагаю, что у них случился какой-то сбой.
Коньяк. И подброшенный ему мусор вкупе с глупым заклинанием. Отсутствие эффекта. И попытка… чего?
– У вас ведь имеется завещание? – Муромцев отставил в сторону пустую кружку.
Черт! И как Илья сам не подумал об этом?!
Саломея честно хотела сдержать данное ею слово. Она вернулась в комнату, в кровать, которая стала ей немного тесна. Она закрыла глаза, представляя саму себя, но – другой. Ребенком, попавшим в чужой дом.
Здесь много людей, но все равно – пусто здесь. Каждый сам по себе, и никто не желает с ней играть.
Заняты.
Отец тоже всегда был занят, но находил же время!
А Илья – мрачный.