– Мама, она бедная и грязная… – сказала Эсперанса.
Но мама перебила ее:
– Презирая этих людей, ты презираешь Мигеля, Гортензию и Альфонсо. Ты ставишь нас обеих в неловкое положение. Как бы ни было тяжело это признать, наша жизнь очень изменилась.
Девочка все еще плакала. Ее лицо было таким грязным, что слезы оставляли светлые следы на щеках. Эсперансе вдруг стало стыдно, и она покраснела, но еще дальше задвинула чемодан под сиденье и отодвинулась от мамы.
Эсперанса старалась не смотреть на девочку но ей это не удавалось. Ей хотелось сказать маме девочки, что она всегда отдавала свои старые игрушки сиротам, но эта кукла была особенной. Кроме того, девочка бы ее испачкала.
Мама взяла сумку и достала оттуда клубок толстых шерстяных ниток.
– Эсперанса, вытяни руки, пожалуйста. – Она подняла брови и кивнула девочке. Эсперанса прекрасно знала, что она хочет сделать. Они делали это не раз.
Мама раз пятьдесят обернула нить вокруг вытянутых рук Эсперансы, пока почти полностью их не закрыла. Потом она продела нить в получившуюся петлю и завязала тугой узел. В нескольких дюймах под этим узлом мама стянула пряжу, сделав голову. Потом она разделила нижние петли на несколько частей и сплела ручки и ножки. Эту куклу из ниток она протянула девочке. Та подбежала, улыбаясь взяла куклу и вернулась к своей маме.
Мать что-то шепнула дочке. Девочка сказала застенчиво:
– Грасиас, спасибо.
– Не за что, – ответила мама.
Женщина с детьми вышли на следующей остановке. Эсперанса увидела, как девочка остановилась у их окна, помахала маме рукой и опять улыбнулась. А перед тем как уйти, она помахала маме рукой куклы.
Эсперанса была рада, что девочка вышла и забрала с собой глупую вязаную куклу. Иначе она бы постоянно напоминала Эсперансе о ее эгоизме, а мама бы всю дорогу сердилась.
Колеса монотонно постукивали. Поезд шел на север. Время тянулось бесконечно, как нить маминой пряжи. Каждое утро солнце поднималось из-за гор Сьерра-Мадре и посверкивало между соснами. По вечерам оно опускалось слева от них, оставляя розовые облака и пурпурные горы на фоне темнеющего неба. Когда люди садились на поезд или выходили на станциях, Эсперанса и другие пассажиры пересаживались. Когда вагон переполнялся людьми, им иногда приходилось стоять. Когда народу становилось меньше, они клали чемоданы под головы и пытались спать на жестких скамьях.
На каждой остановке Мигель и Альфонсо выходили с каким-то свертком. Эсперанса наблюдала за ними из окна. Она видела, как они шли к лотку с водой, разворачивали клеенку и смачивали содержимое. Затем они снова его заворачивали в клеенку, садились в вагон и аккуратно клали сверток в сумку Альфонсо.