Лучший ответ на вопросы, не имеющие ответа, – переключение на физическую активность. Спасибо боевой подготовке – телом завладели намертво вбитые инстинкты: первым делом – отыскать оружие! Быстро сориентировавшись, Илья метнулся к рваной «кляксе», оставшейся от взводной палатки, отыскал обгоревший оружейный ящик. Пара автоматов, хранившихся сверху, была безнадежно испорчена высокой температурой и каплями расплавленного металла. Но на дне оказалось вполне пригодное оружие и несколько коробок с патронами.
Вставив на место магазин и передернув затвор, Илья почувствовал себя значительно лучше. Включил тактический фонарь, притороченный к подствольному гранатомету, осмотрелся. Сам себе усмехнулся: иллюзия безопасности хуже, чем полное отсутствие оружия. С кем он собрался воевать в этих диких местах? Захотят сожрать – сожрут. Как сожрали всех остальных. Единственное, хотя и слабое утешение – возможность продать свою жизнь подороже, прихватив с собой нескольких врагов рода человеческого.
Словно иллюстрация к этим мыслям мелькнула в свете фонаря какая-то кошмарная перепончатокрылая нечисть. Тактический фонарь светил куда приличнее карманного, и в столб яркого света охотно потянулись всякие летающие создания, большей частью огромные мутировавшие насекомые и летучие мыши. Хотелось верить, что неопасные.
Илья замер, вслушиваясь в ночные звуки, пошарил в темноте лучом фонаря и вдруг понял: свет мешает ему. Мешает видеть… нет, ощущать.
Палец коснулся кнопки. Все погрузилось во мрак. Понадобилось время, чтобы глаза привыкли к темноте. Но и без зрения поблизости чувствовалось неприятное движение. Кто-то кружил рядом, то осторожно подкрадываясь, то боязливо шныряя обратно в темноту. Илье не было дела до этих теней. Он смотрел прямо, не отрывая взгляда, туда, где возникли из темноты жуткие, неподвижные…
Глаза!
Страха не было. Остались лишь оцепенение и равнодушное ожидание. Глаза – желтые, с мерно пульсирующим вертикальным зрачком, не мигая, смотрели на него. Невозможно было понять – принадлежат ли они какому-то живому существу или же просто висят в воздухе. Да и вообще – глаза ли это, или просто плод больного воображения?
Илья медленно поднял оружие, прицелился меж этих неподвижных Глаз. Тихо спросил:
– Кто ты?
Голос прозвучал глухо, незнакомо, будто чужой. Странно было надеяться на ответ. Но голова вдруг налилась тяжестью, а мозги «вскипели», будто попали в микроволновую печь.
«Разум», – прозвенело в голове, болезненно отдаваясь в затылке.
– Чей? – непонимающе отозвался Илья. Ощущения от такого общения были странные и не очень приятные. Он плотнее прижал автомат к плечу, машинально принимая стрелковую стойку.