— Во Фринтоне это всегда было имбирное печенье. Агнес называла его «закуска для дрожащих».
— С нее станет.
— Вы не должны так говорить. Вы ведь ее даже не знаете.
— Извините.
— Она, возможно, вам бы понравилась. У вас, вероятно, нашлось бы много общего. Агнес всегда выглядит отчаянно сердитой, но это ничего не значит. Ее лай гораздо страшнее, чем укусы.
— Большое спасибо.
— Это считается комплиментом. Я очень люблю Агнес.
— Возможно, если я научусь вязать, вы меня тоже полюбите.
— Есть еще хлеб? Я все еще голодна.
Он снова спустился вниз, а когда вернулся, она опять лежала на животе, раскрыв учебник. Она прочитала:
— Yo — я. Tu — ты (фамильярно). Usted — вы (вежливо).
— Не Usted. Usteth… — Он придал слову легкую испанскую шепелявость.
— Usteth… — Она взяла хлеб и начала с отсутствующим видом его есть. — Знаете, а забавно, что, хотя вы и многое обо мне знаете… конечно, мне пришлось вам рассказать, потому что я думала, что вы мой отец… я почти ничего не знаю про вас.
Он не ответил, и она повернулась, чтобы посмотреть на него. Он стоял в кубрике, его голова вровень с ее, всего в двух футах, но его лицо было повернуто в другую сторону: он следил, как одна из рыбацких лодок вышла из бухты и заскользила по прозрачной зелено-голубой воде, так что все, что она смогла увидеть — это коричневая линия лба, щеки и челюсти. Он даже не обернулся, когда она заговорила, но спустя некоторое время сказал:
— Да, думаю, что ничего.
— И я ведь была права, правда? «Фиеста в Кала-Фуэрте» — не про вас. Вас почти и нет в книге!
Рыбацкая лодка подошла к месту, откуда начиналась глубина, и Джордж спросил:
— Что вы так жаждете знать?
— Ничего. — Она уже жалела, что углубилась в эту тему. — Ничего конкретно. — Она загнула страницу учебника, но тут же быстро ее отогнула, потому что ее учили, что это плохая привычка. — Думаю, что мне просто любопытно. Родни, мой адвокат, — помните, я вам говорила, — это он дал мне вашу книгу. А когда я сказала ему, что думаю, что вы мой отец и что хочу поехать и найти вас, он ответил, что не надо будить спящего тигра.
— Для Родни что-то уж слишком поэтичное высказывание. — Рыбацкая лодка прошла мимо них, ушла в глубокие воды, прибавила оборотов и устремилась в открытое море. Джордж повернулся к Селине лицом. — Это я — тигр?
— Не совсем. Он просто не хотел, чтобы я вызвала массу осложнений.
— Вы не послушались его совета.
— Да, я знаю.
— Что вы пытаетесь сказать?
— Думаю, то, что я от природы любопытна. Извините.
— Мне нечего скрывать.
— Мне нравится узнавать все о людях. Их семья и родители.