После смерти отца и до приезда на Дорсет-сквер я куда больше заботилась о том, как бы не попасть в работный дом, чем необходимостью вести дневник.
Зато Маделин вела дневник, который неожиданно попал ко мне в руки! В нем я могу прочесть самые ее сокровенные мысли, ее желания и мечты. Я узнаю, как она проводила свои дни, с кем она встречалась и разговаривала.
От волнения сердце у меня забилось чаще; правда, врожденная честность не давала читать чужие откровения. Хотя… может статься, в ее дневнике я найду ключ, который поможет разоблачить убийцу! Я раскрыла тетрадь.
Почерк у Маделин был мелким, но ровным; она четко выводила каждую букву, как если бы писала прописи в классе. Первые записи оказались довольно скучными. Миссис Парри страдала от мигреней, и Маделин, когда не прислуживала ей, погружалась в чтение любимых романов. Они скрашивали ей существование. Я прочла пересказ содержания последних книг, которые она брала в публичной библиотеке. Нет, сами по себе они скучными не были. Благородные дамы влюблялись в разбойников с большой дороги, которые останавливали проезжающие кареты, но в конце концов неизбежно оказывались знатными джентльменами; а бедные девушки с чудесным характером отказывали распутникам, и под конец их спасали галантные поклонники с неплохим характером… если, разумеется, сами распутники не исправлялись под влиянием бедных, но порядочных девушек и не предлагали им руку и сердце, а в придачу загородные поместья, лондонские особняки и кареты.
В самом деле, в воображении Маделин жизнь не была скучной.
Вскоре я поняла, что граница между фантазией и действительностью в голове у читательницы оказалась размытой.
Бедная Маделин! Она напоминала школьницу не только своим детским почерком.
Я поняла, что Маделин верила: то, о чем пишут в ее любимых романах, случается на самом деле. Ей хотелось, чтобы такое радостное приключение выпало и на ее долю. Хуже того, на не густо (и, надо сказать, не всегда грамотно) исписанных страницах ее дневника вскоре появился герой. К моей досаде, Маделин сохранила его имя в тайне. Герой с вызывающей досаду застенчивостью именовался просто «Он»!
Обычно это местоимение Маделин подчеркивала.
«Он сегодня вечером сидел напротив меня за столом во время виста и не сводил с меня глаз».
Наверное, гадал, какую еще ошибку вот-вот допустит его партнерша.
«Сегодня вечером были гости, и беседа шла очень оживленная, хотя больше всех говорила миссис Б. Я тихо сидела в уголке, но Он, не отрываясь, смотрел на меня».
«Сегодня утром я возвращалась из библиотеки, и когда, по счастливой случайности, встретила Его…»