Еще один год в Провансе (Мейл) - страница 100

Вспомнил я о стадвадцатидвухлетней мадам Кальман с ее пудами съеденного шоколада и несметными кубометрами табачного дыма, о всевозможных панацеях многих местных экспертов в области здоровой и долгой жизни — а кто здесь не эксперт! Чеснок поедать головками, ежедневная столовая ложка жгучего перца и запить стаканом воды, отвар лаванды, оливковое масло «до», «после» и «вместо»… К моему большому разочарованию, ни один из знатоков не упомянул гусиный ливер, foie gras. Но, с другой стороны, ни один из них не указал на необходимость еще более важного ингредиента, joiedevivre, способности радоваться самому факту существования. Вы можете видеть, слышать, ощущать радость где угодно. Удовольствие от игры в карты в кафе, веселая перепалка на рынке, смех на сельском празднике, жужжание голосов в ресторане в преддверии воскресного ланча… Если и есть формула долгой и счастливой жизни до глубокой старости, то формула эта проста и стара как мир: ешь, пей, веселись. Прежде всего — веселись, радуйся жизни.

Я родился в Англии во время, мрачное для гастрономии. Все вкусное и питательное рационировалось, выдавалось по карточкам, а чаще и вовсе отсутствовало. Сливочное масло и мясо отмерялись унциями, счастье нам выпадало лишь раз в неделю. Свежее яйцо означало праздник. Картофель мы видели лишь в виде порошка. Называли его РОМ, его следовало разводить водой до состояния какой-то сероватой слизи. Когда в возрасте шести лет, уже после войны, я получил в руки свой первый в жизни банан, я не знал, как его «раздеть». О шоколаде мы только слышали. Об оливковом масле даже и не подозревали.

Когда оно впервые прибыло в Англию, на него смотрели как на какую-то экзотическую небывальщину с «неправильного» берега Канала, неприменимую ни с рыбой, ни с картофелем, ни с говядиной. Ни с йоркширским пудингом, прошу заметить. Если какая-нибудь хозяйка решалась испробовать новинку, купить ее она могла лишь в аптеке, в сети «Бутс те Кемист». Здесь, на полках, рядом с микстурами от кашля и кремами от мозолей, зубочистками и зубными эликсирами, притираниями и шампунями от перхоти иной раз пылилась и небольшая бутылочка, немногим крупнее лекарственного пузырька, на этикетке которой значилось: «Оливковое масло». Все дальнейшие подробности опускались. Ни страны происхождения, ни имени изготовителя, ни плантации, на которой выросли оливки, и, уж конечно, без указания о девственной чистоте продукта, указания, вызывающего в воображении англичанина фривольные ассоциации. Спросом оливковое масло не пользовалось.