Проплыли по течению плоты. Костры на них, как звезды, отсвечивают в воде. Под всплески волн пронеслась грустная песня плотовщиков:
Вот и пришла большая вода,
Уносит она мой плот…
Милая осталась на берегу —
Слезы по мне льет.
Перед глазами Замана возник образ Халидам, и сердце юноши замерло. «Халидам, любимая моя! Увидеть бы тебя хоть во сне!» И ему почудилось, что сквозь песню плотовщиков прозвучал голос его милой: «Заман мой! Заман!» Заману захотелось повернуть коня, помчаться к возлюбленной…
— Кто идет? — послышался грубый окрик, и из зарослей джиды появились четыре солдата.
— О боже, ходжа, как бы они не стали нас обыскивать… — в страхе прошептал Рози.
— Чего бродите здесь ночью?
— Я секретарь Юнуса-байваччи! — по-китайски ответил Заман.
— Юнуси? — повторили китайцы.
Заман показал свои документы.
— Куда едете?
— К реке.
— Везем водку Ю-шангуну. — Рози потряс хурджун, бутылки в нем звякнули.
Солдаты переглянулись и ушли.
Заман шепотом выругался и стегнул коня.
— Как хорошо, что я взял хурджун, а, ходжа? Словно предвидел все это! — Рози торжествующе позвякал бутылками.
— Готов на все, но только после того, как искупаюсь!
Заман разделся и плюхнулся в воду. Друзья последовали за ним. Рози, спутав коней, начал выкладывать на скатерть содержимое хурджуна.
Заман и Касым плавали хорошо. Они несколько раз переплыли реку туда и обратно. А толстяк Зикри робко плескался у берега — явно побаивался воды.
— Тяни эту тыквянку сюда, Заман! — закричал Касым с середины реки. — Он на берегу только такой смелый!
Зикри начал торопливо карабкаться на берег. Но Заман успел схватить его за ногу и потянул на себя, тот обхватил Замана, и оба бултыхнулись в воду в том месте, где было глубоко.
— Не шутите с водой! Беду накличете! — предостерег их Рози, вышедший на берег мыть редьку.
К друзьям подплыл Касым. По беспорядочным бултыханиям он понял, что шутка уже действительно становится бедой, и с трудом оторвал Зикри от Замана, вытянул на берег.
Зикри закричал:
— Ты утопить меня хотел, да? Ты все это затеял!
— Посмотрите-ка на него! На Замана нападать он не решается, так на меня набросился! Да если бы не я, вы оба утонули бы!
— Хватит ссориться. Самое лучшее — пропустить но рюмке после купания, — Рози налил в стопки привезенной водки. — Пропустим по одной и послушаем Зикри-джана.
Выпив, все дружно выдохнули. Рози произнес:
— Говорят, единый вздох — радость Сулеймана… Давайте сядем. — Он протянул дутар Зикри, а тамбур Касымджану.
Зикри тонкими, как у девушки, пальцами начал настраивать дутар. Был он прирожденным музыкантом. С малых лет тянулось к музыке его сердце, он стремился познать все тайны дутара, этого нехитрого на первый взгляд двухструнного инструмента. Зикри знал много народных мелодий и песен-газелей, он учился у таких чародеев дутара, как Рози, Хусайнима, Хасан-тамбур, ему предсказывали большое будущее.