Энн немного замялась, а потом ткнула себя острым ногтем в грудь.
— Ясно. Интуиция… — с облегчением выдохнула Кэй.
— Именно, — взяв с подноса бокал шампанского, подтвердила Энн. — И именно она мне подсказывает, что ты должна обскакать этого горе-художника, нарисовав что-нибудь выдающееся. Что-нибудь такое, чтобы о тебе заговорили не только любители живописи, но и владельцы разных выставочных залов и галерей. Чтобы они мечтали заполучить твои шедевры. Ты понимаешь меня?
Кэй улыбнулась, отрицательно покачивая головой.
— Не понимаю. И понимать не желаю. Потому что все это пустая и никому не нужная затея. Давайте лучше поговорим о чем-нибудь другом. Я с вами обеими так давно не виделась!
Она обняла своих подруг, но Энн обиженно отстранилась.
— Я мчалась сюда как сумасшедшая, бросила все, только для того, чтобы поздравить тебя… Нет, даже не так… Только для того, чтобы увидеть тебя. Увидеть вот такой красивой и счастливой и наконец успокоиться. Не думать больше о том, как тебе здесь живется в одиночестве, а ты… ты даже не хочешь меня слушать, — сбивчиво сказала она.
Кэй и Моника переглянулись.
— Ну что ты, Энн, как ты можешь?.. — с упреком произнесла Кэй. — Я готова слушать тебя хоть целый день… или ночь… Как в Динане… И готова не раздумывая принять любой твой совет… так же, как я сделала тогда, но… То, что ты посоветовала мне сейчас, это не для меня. Я никогда даже не пыталась ничего нарисовать, потому что знала заранее — у меня не получится. Да и ни к чему мне это. Тем более сейчас.
— Вот как раз сейчас самое время доказать и этому Фабьену, и Ласло, и себе самой, что прошлое для тебя ничего не значит, что ты можешь победить еще оставшиеся от него страхи, искушения и сомнения. Что ты можешь начать новую жизнь с человеком, которому доверяешь — иначе бы ты не согласилась стать его женой, правда? — и бросить вызов человеку, который обманул твое доверие. Тогда они оба поймут, что ты не боишься встречи с ним. А если не боишься, значит, он тебе и вправду безразличен. И эта свадьба, она… она не на один день, а на долгие-долгие годы… — вдруг задрожавшим от волнения голосом завершила Энн.
Кэй и Моника растерянно, изумленно и в то же время недоверчиво уставились на нее, видимо не находя слов для ответа.
Первой сумела отыскать их Моника.
— Никогда бы не подумала, что заядлая мотоциклистка может так формулировать, — покачивая головой, прошептала она. — Прямо настоящий психолог. Мне даже хотелось законспектировать.
— Энн, ты меня удивляешь уже второй раз, — сказала Кэй. — Первый — ранним утром в Динане, когда ты сказала: «И это письмо, и это утро со временем забудутся, им на смену придут другие… Да и ты со временем тоже будешь другая, надо только подождать… И сделать первый шаг к себе другой». Если честно, после разговора в баре я не ожидала от тебя таких слов. Ты выглядела такой бесшабашной, да и манера выражаться была совсем другой, и вдруг такая перемена…