— Я пойду с ним. — Тэк сплевывает наземь комок табака и вытирает рот тыльной стороной ладони. Я сверлю его свирепым взглядом. Тэк не обращает на меня внимания. Он совершенно не скрывает своего мнения, заключающегося в том, что спасение Джулиана было ошибкой с моей стороны и что не следовало оставлять его с нами. — Стрелять из ружья умеешь?
— Нет! — отвечаю вместо Джулиана я. — Не умеет!
Теперь все смотрят на меня, но мне на это плевать.
Я не знаю, что Джулиан пытается этим доказать, но мне его затея не нравится.
— Я управлюсь с ружьем, — непринужденно лжет Джулиан.
Тэк кивает.
— Тогда ладно. — Он извлекает из кисета, который носит на шее, новую порцию табака и сует в рот. — Я немного разгружу рюкзак. Выходим через полчаса.
— Ладно! — Рэйвен поднимает руки, показывая, что сдается. — Эй, мы становимся лагерем здесь!
Все дружно сбрасывают рюкзаки и принимаются вытряхивать из них вещи, словно неведомое животное сбрасывает шкуру. Я хватаю Джулиана за руку и тащу подальше от группы.
— Что все это значит? — Я стараюсь не повышать голоса. Я вижу, что Алекс наблюдает за нами. Похоже, происходящее его забавляет. Жаль, что нечем в него швырнуть.
Джулиан засовывает руки в карманы.
— Ты о чем?
— Не строй из себя дурака! — возмущаюсь я. — Зачем ты вызвался идти в разведку? Это не шутка, Джулиан! Война в разгаре!
— Я и не думаю, что это шутка. — Его спокойствие просто-таки бесит. — Я лучше, чем кто-либо, знаю, на что способна та сторона, — ты не забыла?
Я прикусываю губу и отвожу взгляд. Он прав. Если кому-то и известно что-либо о тактике зомби, так это Джулиану Файнмену.
— Ты все еще не знаешь Диких земель, — все-таки продолжаю стоять на своем я. — И Тэк тебя не защитит. Если на тебя нападут — если что-то случится, и будет стоять вопрос: ты или все остальные, — он тебя бросит. Он не станет подвергать группу опасности.
— Лина, — Джулиан кладет руки мне на плечи и заставляет посмотреть на него, — ничего не случится, о'кей?
— Ты этого не знаешь! — Я понимаю, что реагирую чрезмерно бурно, но ничего не могу с собой поделать. У меня почему-то такое ощущение, будто я плачу. Я думаю о внешнем спокойствии Джулиана, произносящего «Лина, я люблю тебя», о том, как его грудь размеренно поднимается и опускается рядом со мной, когда мы спим.
«Я люблю тебя, Джулиан». Но эти слова так и не звучат.
— Мне не доверяют, — говорит Джулиан. Я открываю рот, чтобы возразить, но он меня перебивает: — Не пытайся отрицать этого. Ты знаешь правду.
Я не спорю.
— Ну так и что? Ты захотел зарекомендовать себя?
Джулиан вздыхает и потирает бока.