Ее обуяла такая слабость, что пришлось покрепче ухватиться за ручку двери, молясь, чтобы не упасть в обморок. Раньше такого с ней никогда не случалось, и Норман может сразу заподозрить что-то неладное. А это было совсем ни к чему.
И в то же самое время, стоя здесь и пытаясь собраться с духом, она не могла отрицать, что ей приятно глядеть на него, начиная с удлиненного загорелого лица с прищуренными, напряженно смотрящими на нее глазами за стеклами очков — и до мускулистого тела, скрытого под черной рубашкой с короткими рукавами, вельветовыми, цвета хаки брюками и небрежно наброшенным на одно плечо пиджаком.
Как он меня нашел? — думала Флоренс, чувствуя, что постепенно слабость отступает. Джудит утверждала, будто ничего ему не сказала, а Эвелин никогда бы…
— Какой сюрприз, — наконец заговорил Норман, когда стало ясно, что она не способна сделать первый шаг. — Неужели это и есть та самая таинственно исчезнувшая женщина!
— Не издевайся надо мной, — напряглась Флоренс.
— Почему же? — Он переступил с ноги на ногу. — Можешь мне поверить, издевка — это еще не самое худшее.
— По сравнению с чем? — Флоренс отчаянно пыталась делать вид, будто ровным счетом ничего не случилось, но было очевидно: Норман не в настроении шутить.
— Лучше тебе этого не знать, — ответил он сдавленным голосом. — Может быть, разрешишь войти?
Пожав плечами, Флоренс отодвинулась и пропустила его на свою маленькую кухню. Если уж он взял на себя труд отыскать ее, то заслуживает объяснения… хотя бы несколько отредактированного. Хорошо бы только знать, что сказать.
— Я делаю себе сандвичи, — пробормотала она, закрывая дверь. — Ты не хочешь?
Сняв пиджак с плеча, Норман перекинул его через руку.
— Нет, спасибо, — сказал он, и только сейчас Флоренс поняла, что он ведет себя не просто недружелюбно, а даже враждебно. — Мне просто хочется узнать, почему ты не сказала мне, что уезжаешь.
Вновь взяв в руку нож, она начала намазывать маслом кусок хлеба и невольно вскрикнула от неожиданности, когда Норман вырвал его и швырнул в раковину.
— Отвечай мне, черт побери!
— Ты что, с ума сошел? — нервно воскликнула Флоренс. — Что дало тебе право думать, будто ты можешь прийти сюда, чтобы оскорблять меня?
Ей было слышно его тяжелое дыхание и на какое-то мгновение даже казалось, что следует опасаться физического насилия. Но Норман уже отвернулся, грубо выругавшись при этом.