С невнятным возгласом Норман подошел к ней.
— Значит, дело в этом? — спросил он, беря Флоренс за подбородок и поднимая ее лицо вверх. — Ты не хочешь, чтобы я тебя видел?
— У меня… такой ужасный вид.
— Не согласен. — Норман осторожно снял с нее через голову свитер и, увидев набухшие груди в кружевном бюстгальтере, улыбнулся. — Ты прекрасна и всегда будешь для меня самой красивой.
Когда она оказалась полностью раздетой и лежащей на кровати, он оглядел ее с видимым удовлетворением.
— Я же говорю: ты прекрасна.
— Ох, Норман! — Привстав, она обняла его за шею и поцеловала. — Как я тебя люблю!
— Надеюсь, — поддразнил ее Норман, сбрасывая брюки и присоединяясь к ней в постели. — На этот раз я тебя не упущу.
Только в изнеможении откатившись от Флоренс, Норман почувствовал угрызения совести. Она выглядела такой бледной и хрупкой! Повернувшись на бок, он ласково погладил непривычно вздутый живот.
— С тобой все в порядке? — спросил Норман немного охрипшим голосом.
Повернув голову, Флоренс посмотрела на него влюбленными глазами.
— Я чувствую себя просто божественно. А ты? — спросила она.
— Стоит ли спрашивать? — Он улыбнулся. — Тебе не было больно?
— Только в приятном смысле, — лукаво заявила Флоренс и нашла его руку. — Я так рада, что ты со мной!
— Я тоже. — Норман собрался было поднести ее руку к губам, как вдруг под его ладонью что-то шевельнулось. — Эй! Он снова двигается!
— Он делает это все время, — улыбнулась она. — Напоминает нам о своем присутствии.
— Но ты действительно не против? — внезапно помрачнел Норман.
— Ты имеешь в виду ребенка?
— Да, ребенка… беременность… — ответил он. — Ты же понимаешь, что у меня есть свои причины спрашивать.
Патриция и ее аборт, сообразила Флоренс. Устремив на него любящий взгляд, она постаралась как можно тщательнее сформулировать ответ.
— Я с самого начала решила: это будет единственное, что у меня от тебя останется.
Норман погладил ее по щеке.
— Нет, я тебя не заслуживаю. После всего, что натворил…
— Послушай. — Она накрыла его руку своей. — Ведь наше знакомство началось из-за меня, помнишь? А если искать, на кого возложить вину за мою беременность, то часть ее лежит и на мне тоже. Ведь это я позволила — нет, даже втайне хотела! — чтобы это произошло.
На лице Нормана появилась улыбка.
— Я ведь мог всякий раз настаивать на том, чтобы предохраняться, — напомнил он. — Но, должен признаться, очень рад, что не всегда делал это.
— Действительно?
— Пора тебе начать верить мне. Правда, я не возражал бы иметь тебя в своем единоличном распоряжении подольше, но что уж тут поделаешь…