Незнакомке между тем совсем не нравится находиться в центре всеобщего внимания. А тут, как назло, навстречу скачет элегантная всадница, а улочка слишком узка, для того чтобы избежать встречи. Ба, да это же Каролина Лэм, жена родовитого аристократа и члена парламента Уильяма Лэма! Только этого еще не хватало! Имя Каролины, эксцентричной, взбалмошной женщины, было у всех на слуху — ведь она была любовницей Байрона. Всадница тоже узнала в пешей незнакомке супругу русского посла Ливена и сразу затараторила о том, что выехала в город, чтобы якобы купить сэру Уильяму сыра и справить другие хозяйственные надобности.
— А ты что тут делаешь, милочка?
Вопрос застал Дарью Христофоровну врасплох. Она смутилась и пробормотала что-то невнятное. Отговорившись какой-то общей, не очень учтивой фразой, княгиня поспешила уйти, сопровождаемая недоуменным взглядом «амазонки». А что ей было делать? Не объяснять же англичанке, что ей нужно было конспиративно отправить письмо, да еще какое: оно состояло из четырех вложенных один в другой конвертов! Внешний конверт был адресован секретарю австрийского посольства в Лондоне Нойманну, второй — тоже ему, там лежала записка: «Нет нужды объяснять вложенное, мой дорогой друг». На третьем конверте был написано: «г-ну Флорет», он содержал четвертый, самый важный, без всякого адреса и имени. Внутри лежало донесение Дарьи Христофоровны — запись беседы с королем Англии, содержавшая уйму политических сведений и предназначавшаяся канцлеру Меттерниху, прикрытому псевдонимом «Флорет». Попади это письмо в руки британской тайной полиции…
Канцлер Меттерних наверняка считал княгиню Ливен своим агентом и был формально прав. Ведь княгиня регулярно снабжала его секретнейшей информацией о положении в Англии. Но за сим романом скрывался более сложный агентурно-информационный переплет. Не такова была любовница австрийского князя, чтобы просто так снабжать его важными сведениями. Да и происходило все это под контролем графа Нессельроде и императора Александра I, хорошо представлявших себе антироссийскую сущность австрийца. Было бы чрезвычайно интересно получить документальные доказательства того, что Дарья Христофоровна использовала эту любовную связь в интересах России, но нам и так ясно, что она выполняла роль обычной «подставы», в чью задачу входило снабжать двуликого и коварного Меттерниха дезинформацией.
Косвенным доказательством этому является конфиденциальная беседа Дарьи Христофоровны в 1825 году в Петербурге с царем, на которой шла речь о планах резкого поворота во внешней политике России: об отходе от Австрии и сближении с Англией. Министром иностранных дел Англии в то время был Джордж Каннинг — ловкий и гибкий политик, ставший через два года премьер-министром. Княгиня Ливен хорошо знала сильные и слабые стороны Каннинга и, главное, имела к нему подходы. Беседа с Александром I прошла успешно — об этом можно судить по ремарке царя, сделанной после беседы А. X. Бенкендорфу: «Когда я видел твою сестру последний раз, она была привлекательной девочкой, сейчас она — государственный деятель». В тот же день у княгини состоялась деловая беседа с Нессельроде, на ней канцлер повторил долговременное задание царя: разрыв с Меттернихом и сближение с его противником Каннингом. В интересах России…