— Ты видела Ласток, Принцесса! — уверенно сказал Маош Басон, внезапно появившийся на пороге комнаты. — Мне довелось побывать в нашей столице несколько лет тому назад, и я бьюсь об заклад, что увиденный тобою во сне красивый город — это именно Ласток, а не что-либо другое. Щиты, о которых ты рассказывала, — это родовые гербы. Такие вывешивают на свои дома знатные люди королевства. Кое-какие из них я даже узнал. Герб с крадущимся тигром принадлежит герцогу Померунскому — его славные предки в свое время защитили Ланшерон от вторжения воинов проклятой Османской империи, да не только крепким мечом, но и хитрым умом! Отсюда и происхождение этого славного герба. Орел с расправленными крыльями украшает не только дворец, но ворота, кареты и даже одежду самодовольного и, по слухам, весьма коварного виконта Расина Женюси. При дворе у него масса врагов, а сам он держится с таким беспечным видом, будто знает секрет личной неуязвимости. Беломраморное здание с красными башенками есть не что иное, как дворец самого Генриха Бесстрашного, а рослый всадник на черном скакуне, у которого правую бровь пересекает толстый шрам, — наш доблестный король Генрих, слава о подвигах которого гремит по всей Европе и даже за ее пределами. Твой необычный сон, Принцесса, точно вещий! — суеверный кузнец, свято веривший во все приметы, с трепетом в глазах кивал восточной гостье. — Тебе нужно отправиться в Ласток. Это твоя судьба.
— Но я не верю в искренность намерений мадемуазель Пишоне! — взволнованно вскричала Эльза. — Пожалуй, на всей улице Руси не найдется ни одного человека, с кем бы она хоть раз не поскандалила или кого не обидела хотя бы взглядом. Благоразумные горожане, завидев издали мадемуазель Пишоне, стараются поскорее свернуть на другую улицу. От нее даже кони резко шарахаются, словно чуют опасность. Эта ужасная женщина, которая не может и дня спокойно прожить без пакостей, — настоящее бедствие для нашего доброго мирного города. Разве можно ожидать от нее каких-то честных и бескорыстных поступков?
— Вот для того, чтоб оградить нашу милую Принцессу от соседства со столь мерзопакостной особой, ее нужно поскорее отправить в Ласток, — перебил супругу Маош Басон. — Столичные-то глядельщики, уж наверняка, лучше работают, чем фарконские «синяки», которые озабочены лишь одной мыслью: как бы содрать с честного человека кровью и потом заработанную денежку. В Ластоке, я вам скажу, господа, порядка во всем больше! Недаром мадемуазель Пишоне не удалось там в свое время задержаться. А то с чего бы она спустя столько лет вернулась обратно в Фаркон? В столице королевства Принцессу ожидает безопасная и богатая на события жизнь. Может, и нам, милая, когда-нибудь удастся скопить денег да приобрести на окраине Ластока маленький уютный домик?! — кузнец повернулся к жене и мечтательно посмотрел в ее глаза. — Как-никак дети подрастают… И, по-хорошему, лучше бы им жить в большом городе. Глядишь, и жизнь у них сложится иначе, чем у нас… Так что не стоит, дорогая, отговаривать Принцессу от задуманного шага, ведь у нее еще вся жизнь впереди.