Зафиксировав показания обвиняемого, Духанин попросил его вспомнить и назвать, что из подарков он привозил для тех, кого использовал втемную.
На лице Полякова появилось удивленное выражение:
— Но так вот сразу я не могу вспомнить, что привозил из Нью-Йорка, что из Рангуна или Дели. Я, конечно, попытаюсь это сделать. Если вы не возражаете, изложу вам потом письменно. Так пойдет?
— Хорошо, оставим пока вопрос о подарках и сувенирах. Перейдем к московскому периоду вашей шпионской деятельности. Но сначала дайте показания: чем вас снабдили американцы перед отъездом в Москву в июне шестьдесят второго года? И как вы должны были поддерживать связь с посольской резидентурой?
Поляков кивнул в ответ.
— Да, меня снабдили тогда двумя шифрблокнотами для кодировки сообщений, дали шариковую ручку, на стержне которой крепилась микропленка с условиями связи. Предложили они мне и график проведения на Ленинских горах тайниковых операций, но я категорически отказался тогда от Ленинских гор…
— Поясните почему? — прервал его удивленный следователь.
— Потому что американцы уже проводили там подобные операции с другими своими агентами, которые там и были арестованы. Контрразведка уже знала, где ей надо охотиться за «кротами». Поэтому я предложил своим оператором другие места и нарисовал им по памяти свою схему расположений тайников. Это на улице Арбат, затем около Академии имени Дзержинского и при входе в Парк культуры и отдыха имени Горького. Тогда же меня обеспечили двумя приставками к фотоаппарату для вертикальной и горизонтальной фотосъемок и одной катушкой с защищенной пленкой. Эта пленка была рассчитана на специальное проявление. На случай острой необходимости дали мне номер телефона американского посольства в Москве и словесный пароль: «607. Мэдисон-авеню»…
— Так что еще? — начал вспоминать Поляков. — Да, чуть не забыл самого главного: американцы обеспечили меня таблеткой цианистого калия, которая по форме и внешнему виду ничем не отличалась от наших советских таблеток. И хотел бы подчеркнуть еще одну немаловажную деталь…
— Подчеркивайте, я слушаю вас и продолжаю записывать, — отозвался Духанин, не отрывая взгляда от протокола допроса.
— Когда Джон Мори инструктировал меня перед отъездом из Нью-Йорка, я выдвинул ему тогда свои условия работы в Москве с незнакомыми для меня операторами из ЦРУ. Я сказал, что работать с ними буду только на бесконтактной основе и что места для закладки тайников буду подбирать сам. Тогда же предупредил, что выходить на связь в условиях Москвы по их графику я не намерен.