— Помоги мне составить меню. Я хотела приготовить клюквенный пирог, как на тот День благодарения в Виргинии, помнишь? «Марта». Но никак не могу найти рецепт.
— Ну хорошо, я сейчас вернусь. Проверю, как там Эрик с Робертом.
— Иди. — Когда я прохожу мимо мамы, она поводит носом. — Гм, ты и в самом деле пахнешь, как кусок мяса.
— Да, мне все говорят.
Эрик, закутанный в куртку, сидит на крыльце в плетеном кресле и в тусклом желтом свете, падающем из окна кухни, читает детектив Дэшила Хэммета. Роберт лежит на полу, пристроив здоровенную голову между лап, и выглядит, как всегда, меланхолично. В виде приветствия он поднимает на меня глаза и три раза стукает хвостом о пол.
— Привет, малыш. Как вы здесь?
— Нормально, — отвечает Эрик.
Я треплю его волосы, а он трется виском о мое бедро.
— Принести тебе выпить?
— Принести.
— Вина? Водки с тоником? «Уэллер»?
«Уэллер» — это любимый папин виски. Когда он едет на север, то всегда захватывает его с собой, потому что здесь такого не достать.
— «Уэллер», пожалуй.
— Угу, я сейчас.
Я возвращаюсь со щедрой порцией виски в красном пластиковом стаканчике.
— Послушай, это не дело: не можем же мы все праздники по очереди сидеть здесь на холоде с собакой.
— В дом Роберта пускать не разрешили. А одного его в Рождество я не оставлю.
— Он не знает, что сейчас Рождество. Я думаю, надо наплевать на запрет и пустить его в дом.
— А потом у твоей мамы будут неприятности с хозяйкой.
— Но он же не станет там гадить или грызть мебель.
— А шерсть?
Эрик наклоняется, чтобы почесать подставленное Робертом пузо. Он делает это гораздо охотнее, чем я, он вообще куда более нежный родитель — и на ладони у него действительно остается клок собачьей шерсти. Я вздыхаю. Думаю, вы уже успели понять, что я довольно послушная девочка, но рядом с Эриком иногда кажусь себе этаким хулиганом типа Джонни Роттена.
Осенний теплый вечер, Гринвидж-Виллидж. Мы стоим на тротуаре, ожидая, пока освободится столик в итальянском ресторане, и непрерывно обнимаемся, целуемся и улыбаемся друг другу именно так, как улыбаются люди, которые через пару часов будут заниматься сексом. К нам несмело подходит незнакомая мне женщина средних лет.
— Простите… Вы случайно не Джули Пауэлл?
— Я… да. Привет.
Очень редко, но такое случается. Кто-то прочитал мою книгу и умудрился узнать меня по фотографии. Как правило, это очень приятно. Проблема только в том, что в первой книге я немало страниц посвятила своему практически святому мужу и нашему нерушимому семейному союзу. Это не было ложью, но с тех пор многое изменилось. Хотя, возможно, и тогда у нас хватало проблем, просто я не желала их замечать. Как бы то ни было, но люди считают нашу семью образцовой, и, естественно, я прихожу в ужас, когда меня застают в объятиях другого мужчины перед входом в итальянский ресторан. Я панически ищу выход из неловкой ситуации, а женщина тем временем продолжает болтать. Ей так понравилась моя книга, и она дала ее почитать своей лучшей подруге, и интересно, чем я занята сейчас… Я начинаю надеяться, что, возможно, она просто не заметит Д.