А. Штульберг, старший следователь МВД Казахской ССР.
Два преступления
ДЕНЬ ДЕСЯТЫЙ
Белая с красным крестом на дверцах «волга» подкатила к огромному недостроенному дому, угрюмо глядевшему на пустынную улицу черными провалами незастекленных окон. У ворот одиноко маячит сторож.
— Сюды, сюды, — сторож усиленно замахал руками. — Тут он, во дворе!
Шофер «скорой помощи» тихонько чертыхнулся:
— Знаю я территорию этой стройки. Ни пройти, ни проехать: вся завалена кирпичом, блоками… Не въехать нам туда, пошли так, на своих…
Потом крикнул сторожу:
— А ты, дед, хоть в милицию-то сообщил?
— Да позвонил же, — отозвался сторож, — позвонил. Только я сперва вам, в «скорую»… потому как испугался я очень.
Через несколько минут прибыл и милицейский «газик». Санитары в это время подтащили к своей машине носилки с распростертым на них человеком.
— Пока жив, — торопливо сказал врач «скорой помощи» дежурному офицеру милиции. — Несколько травм, думаю, здесь и для вас отыщется работенка. Ну желаю…
«Волга» рванулась с места и, властно рявкнув на повороте сиреной, исчезла в предутреннем тумане.
— Рассказывайте, — коротко сказал дежурный сторожу, доставая сигареты. — Что у вас тут стряслось?
Дежурный был недоволен. Сутки прошли спокойно, без происшествий, а под утро — на тебе! ЧП в самом центре города.
— Рассказывайте, — повторил он.
— Да я расскажу, вы слушайте, — охотно согласился сторож. — Пошел я это, значит, в четыре часа обходить объект, смотрю — свет горит…
— Спал ночью, — констатировал дежурный. — Понятно.
Сторож виновато кашлянул.
— Так вот и я говорю, — продолжал он. — Задремал я малость, а потом пошел на объект и смотрю, там светится, стало быть…
— Где светится, объясняйте точнее.
— Комната у нас есть на первом этаже. Угловая. Рамы вставлены застекленные. Свет туда протянули. Тепло. Попривык там ночевать жестянщик наш, Борька. Потому как ему сподручно это: гастроном рядом. Подзаложит он вечером, а домой ехать далеко, в микрорайон. Неохота, значит.
— Как фамилия жестянщика?
— Да кто ж его знает? Я не отдел кадров, не спрашивал. Борька и Борька, стало быть.
— А зачем пускал его на территорию в нерабочее время?
— Так ведь жалел, стало быть. Хоть и пьяница он, а все жалко. Свалится еще, в вытрезвиловку попадет…