Вся исполнительная власть была сосредоточена в руках троих приказных воевод, которыми после голосования в Совете были назначены Прокопий Ляпунов, Дмитрий Трубецкой и Иван Заруцкий. После создания органов власти вожди ополчения провели присягу в полках, дабы сплотить людей из разных сословий и наполнить их ратное подвижничество высоким смыслом. Все ратники, присягнувшие Совету и Земской думе, принимали на себя следующие обязательства: «Во-первых, стоять заодно с городами против короля Сигизмунда, его сына и тех, кто с ними столковался. Во-вторых, очистить Московское государство от польских и литовских захватчиков. В-третьих, не подчиняться указам бояр из Москвы, а служить государю, который будет избран всей землей».
Первым делом Совет и Земская дума обязали своими указами всех дворян прибыть в осадный лагерь под Москвой. Всем, кто уклонится от исполнения этого приказа, грозила потеря земельных владений. Все богатства, оказавшиеся в руках ополченцев в ходе военных действий, должны быть пущены на жалованье ратным людям, на закупку оружия, лошадей, фуража и провианта. Ни один смертный приговор не может быть вынесен без согласия Совета всей земли.
Кроме этих указов Совет и Земская дума приняли много различных постановлений, самым важным из которых стал так называемый «Приговор всей земли». В этом документе были сформулированы основные цели ополченцев, меры, допустимые для наведения порядка, и законодательно подтверждены вольности и привилегии, коих добились бояре, дворяне и казаки за время Смуты. Текст «Приговора» скрепили земские воеводы из двадцати пяти городов. Вместе с боярами и дворянами этот документ подписали и казацкие атаманы. За неграмотного Заруцкого расписался Прокопий Ляпунов.
Осажденные в Кремле бояре знали через своих соглядатаев обо всем, что происходит в лагере земского войска. Думских бояр и их приспешников крайне обеспокоило появление у ополченцев и казаков учредительных и исполнительных органов власти, указы которых могли привлечь на сторону Земщины подавляющее число мелкопоместных дворян и боярских детей. Расклад сил и без того был не в пользу Семибоярщины, поэтому Федор Мстиславский и его ближайшее окружение постоянно подступали к Гонсевскому с требованиями выпросить у Сигизмунда дополнительную военную помощь, благо, Смоленск пал, и у польского короля теперь развязаны руки. Гонсевский и без того постоянно слал гонцов к Сигизмунду с теми же просьбами, но получал от короля лишь обещания выслать ему войска сразу после окончания торжеств в честь взятия Смоленска.