— Не прост ты, воин. Ой, не прост… Что тебе скажу — выслушай.
Кивнул Перун, подтверждая слова собеседника-друга, и тот продолжил:
— Брат твой покойный всё верно придумал. Так и действуй по плану его. Но сам только на нём не останавливайся. Тоже мозгом шевели.
Сделал глоток напитка из чудесно, сам собой наполнившегося рога, затем протянул славу:
— Глотни пару раз, но не больше.
Сделал Добрыня глоток, отпил и едва не ахнул, словно огонь прокатился по его жилам, силу почуял в себе неописуемую. А Бог — Солнце усмехнулся лукаво:
— Как тебе?
Оглядел Добрыня одну руку, другую, плечи пощупал. Вроде всё тоже самое, но силы в нём… Кажется, сейчас прорвёт телесную оболочку, вырвется наружу и спалит весь луг.
— Не перестарался ты, брат?
Прогудел Перун, озабоченно глядя на слава, но усмехнулся Солнце:
— В самый раз. Чтобы и потомкам его хватило. Но хватит подарков. Забирай женщину, слав, и живи с ней, как подобает. Выполни её просьбу…
Кивнул Перун в подтверждение приказа, а то слав уж засомневался — только явился, а уже командует…
— Возьми инков под свою руку.
— Хорошо. Но без Вече и Совета…
— О них забудь. Ты — Князь Державы. Глава её. Отныне так будет. Мы, Троица Жизни, так решила.
Громыхнули все трое Богов разом в один голос. Спохватился князь:
— Сделаю, как вы велите. Но вот с ней… Не подавит она меня? Не подчинит своей силой колдовской?
Рассмеялся Перун, улыбнулся Маниту, весело растянулись губы Солнца:
— Ты благословение от Троих получил. Так что бери, слав, женщину, и благодари нас за неё. Будет она тебе верной, послушной и умной супругой. Береги её. Понял?
— Сделаю, Трое.
— Ступай. Нам тут побеседовать надо…
И вновь улыбнулся лукаво. Махнул рукой…
…Добрыня очнулся. Приснится же… За окном темно. В покоях тоже, никого… Боятся помешать князю? И вдруг понял, что не один. Больше того — тот, второй, рядом с ним лежит. В постели… Не веря себе, коснулся осторожно рукой, ощутил высокую девичью грудь, что чуть вздрогнула и напряглась…
— Ольми?
Тихий всхлип-ответ на его вопрос:
— Это я, муж мой, Богами данный…
… В дверь забарабанили. Зло. Настойчиво, Добрыня взлетел с кровати мгновенно, привычно быстро оделся, рявкнул:
— Кто?
За дверью не ответили, но створки тут же распахнулись, и в комнату влетели, освещая её светильниками, поскольку было темно, четверо: двое гридней и двое инков. Те то откуда? Успел удивиться князь, прежде чем первый из незваных гостей взмахнул своим шестопёром. «А вот это плохо». Единственное, что успел подумать мужчина, привычно уходя в сторону и нанося встречный удар вытянутыми пальцами в глаза. Меднокожий взвыл от неожиданности, но было поздно. Мокро хлюпнуло, и тот, выронив оружие, схватился за окровавленные глазницы, из которых потекла кровавая жидкость.