— Княже! Гости к нам!
…Гости? Какие гости? Поднялся, вышел из шатра, гонец стоит. Голову в поклоне склонил.
— Что там такое?
— Да… Вроде как послы, княже.
— Послы? А с чего решили?
— Да слишком мало их. Сотни две, может. Есть и воины, и без оружия. Жёнки среди них тоже. Куча флагов развевается. Так что, думаю, послы.
Почесал князь привычно подбородок, глаза задумчивые поднял:
— Интересно, как разговаривать будем? Если ни мы, ни они, ни слова друг у дружки понять не можем? Ладно. Придумаем что-нибудь. Как-то предки наши эту проблему ведь решили, когда до земель новых добрались? Значит, и мы тоже сможем… Эй, послать сотню на быках, пусть проводят их лагерь!
— А стоит ли, княже? Не приведи, конечно, коли у них лошади испугаются наших зверей?
За спиной жрец возник, усмехается в седую бороду. Верно молвит.
— Пусть конные едут. Но в полном доспехе.
— Сделаем, княже!
Миг, только топот после них остался. Мгновенно дежурная сотня в сёдла повскакала, и только пыль столбом! Сам Дар трубу к глазам поднёс — точно! На дороге, что в глубь гор, окружающих долину ведёт, целая кавалькада. Люди, лошади, повозки, носилки… Вроде бы. Ладно, приблизятся, посмотрим. И — побеседуем…
— Одёжу мне приготовили?
— Всё уже давно ждёт.
Кивнул, вернулся в шатёр. Рубашка шитая нитями атласа алого. Штаны-леггинсы, с узорами, чёрные. Пояс стальной из чешуек наборных, знак власти княжеской. На поясе — меч воеводы справа, нож — слева. Сапоги сафьяна алого, с носками круглыми. Проклёпанные платиной. Вынесли из шатра знамя Империи, с Громовиком. Засуетился народ вокруг, кто свободен. Пленники как тоже чего то почуяли, то работают, песни поют, заунывные, правда, но им не запрещается, поскольку музыка строить помогает. А теперь затихли. Шевелятся, правда, так же усердно, но замолчали. И — пыльный след всё ближе и ближе к пёстрой процессии. Вот же карлики! Даже дорог нормальных построить не смогли!
— Готов, княже?
Опять жрец возле князя возник.
— Я то готов. А ты что присоветуешь?
— А ничего, княже. Только сам подумай — видишь, как они пышно разодеты, сколь флагов у них много всяких разных? Думаю, если мы тоже немного тут пошалим, так они воспримут это как уважение.
— Так думаешь?
Жрец молчит, улыбается. Ну, будь по-твоему, дедушка! Поманил к себе дежурного посыльного, прошептал распоряжение на ухо. Убежал воин. Спустя некоторое время проревел большой рог. Строится! Тут все, как положено, зашевелились…
…Когда навстречу посольству, отправленному сёгуном в лагерь варваров, из-за поворота горной дороги внезапно вылетела колонна закованных в сталь гигантских всадников на огромных конях, воины охраны поначалу схватились за оружие, обнажив клинки. И лишь потом они сообразили, что чужаки не нападают — ни у кого из них не было в руках оружия, лишь у переднего на копье болталось белое полотнище. Первый из кавалеристов осадил коня, с громким ржанием вставшего на дыбы, потом соскочил со своего зверя, коротко наклонил голову и что-то произнёс. Сайто Досан, посланник и доверенное лицо самого сёгуна попытался уловить в его словах знакомые звуки, но ничего похожего не услышал. Между тем воин взлетел в седло, не касаясь стремян, затем махнул своим копьём с тряпкой, и его воины послушно расступились, освобождая путь. Начальник охраны подбежал к паланкину с посланцем, наклонился к шёлковой занавеске: