— Может быть, — неуверенно согласились живая нарисованная сова и живая малиновая кошка.
… Не хотелось начинать сказку грустными словами. Но без них не обойтись. Придется ими закончить.
Жила-была темная комната.
… Правда, может, солнце что-нибудь придумает?
Красное стеклышко поблескивало в пыльной траве. В траве возле асфальтированной дорожки через газон большого дома. Это было чудесное красное стеклышко, яркое, веселое, живое. Острые изломы, о которые разбивались солнечные лучи, гладкие стороны — в них, становясь лиловым, отражалось синее небо. Красное стеклышко ловило луч солнца, подбрасывало его, переворачивало, кидало с грани на грань (как с ладони на ладонь) и потом стреляло им изо всех сил в самую неожиданную сторону.
Маленький обыкновенный котенок, как зачарованный, смотрел на стеклышко. Котенок прижался к пыльной траве, чтобы стеклышко его не видело, и старался угадать, куда бросит солнышко этот луч или тот. Угадывал он или ошибался — все равно ему страшно хотелось схватить зайчика, появлявшегося на траве. Сначала котенок стеснялся, а потом подошел к красному стеклышку. Вежливо поздоровался и сказал:
— Я — Котя. Из этого дома. Можно, я буду ловить ваших зайчиков?
— Конечно, Котя. Конечно! Разве ты не знаешь, что вдвоем играть веселее? — ответило стеклышко.
Они долго играли. Конечно, чудесное красное стеклышко немного подыгрывало Коте: ведь оно было взрослым.
Мимо шли люди. Люди, люди — ноги для котенка и стеклышка: туфли, босоножки, — сапоги. Котя и красное стеклышко играли и не заметили, как какие-то красивые, глубоко задумавшиеся туфли задели красное стеклышко, подбросили его. Оно подскочило, подпрыгнуло несколько раз, ударилось об асфальт и рассыпалось, рассыпалось… И вот уже пять, шесть, семь осколков сверкнули на асфальте.
Котя очень удивился такому странному превращению. Котя растерялся, огорчился. Котя чуть не плакал: он не мог найти среди осколков стеклышка, своего приятеля.
— Стеклышко! Стеклышко! — звал Котя. — Вы которое из них?
— Я — осколок! Я не стеклышко… Я осколок. Я не стеклышко. Я осколок. Я осколок, — звенело со всех сторон.
Осколки… Осколки… Осколки… Ну разве так можно?! Разве можно не понимать, что каждый осколок — это стеклышко. Крохотные искры солнца разлетаются от крохотных граней, в крохотной красной серединке лиловеет небо. Осколок — крохотное стеклышко. Пройдет много времени, и еще много времени, и еще много, прежде чем осколок поймет это.
Ю.П.Изюмову
С сердечной теплотой
Мне нужно написать письма. Откладывать некуда. Еще нужно оттаять холодильник, пропылесосить ковер, пропустить через машину бак белья и, естественно, собрать чемодан. Дело в том, что мне невероятно повезло. Поэтому завтра рано утром — поездом в Ригу, а дальше по путевке на теплоходе (то ли финском, то ли шведском) по Балтике, со стоянками в четырех городах (то ли финских, то ли шведских). Это в июле-то месяце! Только дела сделать надо.