– Хорошо, но только по бокалу вина, не более!
– Как скажете, дорогой друг!
И правда, в нескольких шагах, почти в том же здании располагалась остерия, о чем свидетельствовала красная вывеска и сложенная в виде бокала красная неоновая дуга. Мы вошли туда втроем (Винченцо недовольно и молчаливо плелся сзади). Кажется, Тоффеля и здесь прекрасно знали, потому что как только он вошел, ему навстречу выбежал, видимо, хозяин или управляющий ресторана и пригласил нас в отдельный кабинет, где мы сели втроем на диване перед столиком с какой-то рыбой и вином. Я сделал пару глотков, как вдруг у Тоффеля зазвонил телефон.
– О, это кажется, ваша жена. Поговорите.
Как оказалось, моя супруга уже была в отеле не меньше 15 минут и все никак не могла дозвониться. Это было весьма странно, потому что, на мой взгляд, только 15 минут, вроде как, и прошло. Ну ладно, подумал я, скоро приедет племянник Винченцо, и я поеду тоже в отель.
После того, как я выпил первый бокал вина, я спросил у Тоффеля, знает ли племянник, где нас искать. Тот передал мои слова Винченцо на что-то утвердительно и все также угрюмо кивнул. Я не заметил, как еще один бокал вина оказался полным, его я выпил уже с меньшим сомнением. После третьего откуда не возьмись появились женщины, которые сидели у Винченцо и Тоффеля на коленях (у Винченцо по одной на каждой ноге) и одна увивалась около меня. Поначалу я старался сохранять приличия, но, кажется, под взглядом Тоффеля «моя» вела себя так активно, что я потихоньку начал ей уступать. Я не очень помню, как я встал, и куда пошел. В каком-то сизом тумане я оказался на кровати. Краем глаза заметил на стене портрет племянника Винченцо, или Плачидо, черт его разберет. Сам я раздеться после полутора бутылок вина, кажется, не мог, хорошо, все сделали за меня. Поначалу все шло просто прекрасно. Кажется, девушка даже извивалась, но потом какая-то резкая боль пронзила мое сердце, и тело свело судорогами. Такое странное впечатление, в глазах все начало сужаться, как это раньше было в телевизорах, когда они выключаются. Боль не прекращалась, а усиливалась. Девушка очень испугалась, но я уже не думал ни о ней, ни о моей жене. Мне хотелось на воздух. Я схватился рукой за грудь. Что-то выкрикнул, кажется, последнее, что помню – Счет, или что-то вроде того, какая-то подобная бессмыслица. И умер.
II
Когда я была с мамой на Украине, а это было не так давно, еще до свадьбы, у меня была одна задача. Я говорю это честно и откровенно, а чего скрывать-то – найти жениха. Желательно, побогаче. Мы с мамой остались одни, когда мне было что-то около 4-х, и отца я не помню, но с тех пор я не очень люблю мужчин. Ну, как не люблю, просто не считаю их людьми в полном смысле этого слова. Еще в школе я поняла, насколько они ведомы, и как слабы перед женщиной. Особенно, если у тебя подходящая фигурка, а хоть этим меня природа не обделила.