– Как однако же, занятно, что Вы сами это лично признаете, Афанасий Ипполитович, – с еле заметной усмешкой заметил Меньшиков, – Вы-то сами какой стороны придерживаетесь?
– Я, конечно, против реформы, – стушевался Безруков. – Но знаете, сама идея мне близка, хорошо бы было провести ее где-нибудь в Лифляндии или Курляндии, чтобы посмотреть, что она собой представляет, да и почва-то там благодатная, крепостного-то права вроде нашего у них нету.
– Я так и думал, что Вы такого мнения. – Сказал Меньшиков.
– Неужели и Вы тоже? Я всегда Вас считал, за человека в высшей степени прогрессивного, Александр Петрович! – обрадовался Безруков.
– Да, спасибо, однако же, когда начнется собрание? Меня известили приходить к без четверти восемь пополудни.
– Так, видимо, сейчас и начнут, вон уже председатель на кафедру восходит. Присаживайтесь вот тут, со мной, я как раз Вам место запас, зная, что Вы ранее, чем положено не придете.
– Покорнейше благодарю, – поблагодарил Меньшиков и сел рядом с Безруковым.
Колонный Зал Благородного Дворянского Собрания в Москве представлял собой довольно обширную и высокую залу. Правая и левая часть ее была спроектирована по типу античных галерей и отделена рядом колонн, при этом и справа и слева можно было прекрасно видеть возвышение в передней части, сделанной в виде сцены. Стулья, на которых сидели предводители, стояли по центру залы, а на сцене находилась кафедра и столы для президиума и заседателей от Государственного совета и Правительствующего Сената. За ними, на стене, висел портрет Государя и Большой и Полный Герб России.
Зазвучал Гимн «Боже, Царя храни», все дворяне встали. Как только он завершился, на сцену взошел председатель заседания благородного дворянского собрания.
– Господа, – начал председатель, старичок лет 65, седой, но с густой и пышной шевелюрой, в полной форме камзола действительного тайного советника, со всеми орденами и большой красной лентой предводителя дворянства, – я думаю уже все в курсе, почему вы были здесь собраны: в Правительстве и Государственном совете идет совещание по принятию нового законного акта о перераспределении земель в земствах и губерниях. – Он как-то непривычно сильно растягивал слова, из-за этого речь председателя казалось очень официальной, кроме того, за все время произнесения ни один мускул на его лице не выразил ни единого изменения, так что и лицо его оставалось абсолютно спокойным и можно было сказать, что оно абсолютно ничего не выражало, – Помимо сего, прожект законодательного акта предлагает предоставить сословию свободных сельских обывателей и временнообязанных крестьян иметь свое полное и свободное представительство-курию в земских и губернских думах. В этом ключевом пункте законопрожекта и Сенат, от Имени его здесь представлен Константин Александрович Ракитин, – Ракитин встал, склонил голову и сел. Ему было скучно на этом собрании и он, как одна из мелких сошек в Сенате сюда был направлен, как это у нас любят, «сверху», – и Государственный Совет, от его Имени здесь представлен Филарет Павлович Долгорукий, – Филарет Павлович также встал и поклонился, но не так, как Ракитин, а чинно, понимая, что он здесь, пожалуй, один из немногих, кто имеет личные выходы на Царя, так что, он принялся слушать внимательно, – хотят слышать наше мнение, которое будет ими учтено и принято в соображение. Речь идет, прежде всего, о голосе дворян, заинтересованных и не заинтересованных. В данном случае, я предлагаю рассмотреть все плюсы и минусы принятия данного закона. Посему, предлагаю для начала проголосовать, кто за, поднимайте руки.