В принципе того, что произошло в следующий момент, ожидать было можно. Крайне мало дворян, активно придерживаясь либеральных, а уж тем паче, народных взглядов, могло быть выбрано в дворянские предводители. Для большинства сидящих в зале идеальным бы был расклад, при котором ни одна бы рука не поднялась. Однако же того не произошло. Вместо этого ожидаемого расклада поднялись две руки. Это были: рука Харьковского предводителя Канибацкого и рука предводителя Гродненского дворянства Алексашкина. Меньшиков прекрасно знал почти всех сидящих в этом зале, поскольку он, как и его отец имел дружбу с домами по всей России. Меньшиков про себя усмехнулся обеим рукам. Канибацкий был баснословно богат, если сравнить все капиталы предводителей, то у Канибацкого наверняка было более, чем у двух предыдущих в списке вместе взятых. До сих пор никто не знает, зачем он выбирался в предводители. Многие говорили, что от скуки ему в своей губернии было нечего делать и он, что б хоть как-то себя занять в свои пятьдесят решил попробовать себя на этом поприще. Меньшиков невольно спросил себя: «Кто сказал, что за деньги нельзя купить всего? В том числе и либеральных взглядов». Вторая рука Алексашкина тоже выглядела логично. Алексашкины – известный своими оппозиционными взглядами род. Еще прапрадед их писал Екатерине Великой письма, которые Августейшая предпочитала разрывать по прочтению, и издавался в «Трутне» Новикова. Но также ни для кого и не было загадкой, почему Тимофей Федорович Алексашкин – предводитель губернского дворянства. Давно была известна исключительная честность данного семейства. И несчастным Гродненским дворянам приходилось мириться со взглядами своего предводителя в обмен на честное ведение губернских дворянских дел.
– Так, я вижу две руки, что ж, пусть будет две, – подытожил председатель. Теперь попрошу поднять руки тех, кто воздержится от голосования.
Не одной поднятой руки не оказалось.
– Теперь, в порядке, утвержденным уставом, порошу поднять руки дворян, не одобряющих сей закон. – Как и ожидалось, все остальные руки был подняты на этот раз. Среди них были и руки Меньшикова и Безрукова.
– И того у нас два голоса за одобрение прожекта, двадцать семь против и нуль воздержавшихся. В таком случае, раз есть разногласия, необходимо предоставить обеим сторонам высказаться. Пусть каждая сторона выберет по одному оратору и начнем.
Выбрать «ораторов» для либеральной стороны не представляло никакой сложности. Канибацкий подошел к Алексашкину и сказал:
– Ну-с, надеюсь Вы защитите идеи свободы и равенства, Тимофей Федорович.