– Опять нет твоего лечащего врача! Интересно, бывает эта дама когда-нибудь на месте?
Вопрос был обращен в пространство. Риторический вопрос. Но Алевтина Васильевна нашла нужным на него ответить:
– Она повезла больную на консультацию.
– То у нее конференция, то консультация, а между тем черным по белому написано, что с тринадцати должны давать справки.
Он был раздражен, зол на нелепые обстоятельства, которые смешали его планы, создали утомительные заботы, заставили заниматься тем, чем заниматься ему не просто трудно, как для любого на его месте, но неприятно, обременительно.
Да он просто не любит жену! – осенило Майю. Знал он сам об этом раньше или сейчас только выявилось? Когда все благополучно, беззаботно, а вокруг него прыгали, создавали уют, приспосабливались, на всем экономили, лишь бы не было отказа в его потребностях, могло ведь показаться, что любит?..
А она знала, что он не любит!.. Оттого в ее глазах – и сейчас снова – то же выражение вины перед ним, неуверенности, что нужна она ему, такая. Страдание уже не от самой болезни, а оттого, что из-за этой болезни ему, любимому и нелюбящему, хлопоты, неудобства, осложнения... Порядочный человек не бросит парализованную жену на произвол судьбы, в дом инвалидов не отдаст – стыдно, да и подруга не позволит, – а будет для него Тамара Георгиевна отныне тяжкий крест. Теперь ему не жизнь ее нужна, а смерть. Чтобы освободиться и сохранить лицо. Хотя вряд ли себе решится признаться. Или далеко запрячет, в не доступном никому тайнике души.
А можно винить его, что любви недостало?..
Страшно как. Майя поежилась. И чтобы не смотреть на мужа, не видеть его – виноват он или не виноват, – вышла в коридор, подсела к Василь Васильевичу.
...Все, что может пожелать женщина, у Тамары Георгиевны было. Если смотреть с внешней стороны, как чаще всего смотрят. Не только на других, на себя тоже. Преуспел там или не преуспел, достиг, не достиг, красиво живешь или так себе... А оказывается, про главное забывают. Оказывается, не было у Тамары Георгиевны главного. У пожилой, совсем обыкновенной, взгляда остановить не на чем Варвары Фоминичны было, и есть, и будет (пока жива и когда умрет!), а у красивой, талантливой Тамары Георгиевны – нет... Все пустое, что – напоказ. Подделка, как бы ни сверкало.
Яснее Майя не сумела бы выразить словами свою мысль, скорее – догадку. То важное, в чем хотелось бы разобраться до конца, опять от нее ускользнуло. «Открыла Америку!» – сказала бы Вика. Ну и что? Каждый открывает свои америки в свой час. Иначе все бы сразу стали очень умные.