И сколько потом Майя ни билась, не смогла обратить ее лицом к себе и разжать упрямо сжатые губы. Ни одной капли не съела. Второе Майя и брать с тележки не стала.
Было начало четвертого, а Варвара Фоминична все не возвращалась. Василь Васильевич приходил с улицы узнать, нет ли новостей, не прозевал ли он жену, – совсем потерял голову, несуществующий второй ход ему померещился. Смотреть на него было – нож острый. Он поспешил назад – снова сторожить около подъезда.
Майя не легла, как обычно, после обеда отдохнуть, а села в коридоре на место ушедшей в столовую сестры и, когда Василь Васильевич снова поднялся в отделение, сказала решительно:
– Попейте чаю. У меня в термосе горячий. И бутерброд я вам сделаю.
Теперь он не стай отказываться. Основательно продрог на злом февральском ветру и проголодался.
В половине четвертого зазвонил телефон. Майя сняла трубку, деловито, подражая сестрам, отозвалась:
– Шестое отделение слушает.
– Лариса?
– Нет, не Лариса.
– А кто это?
И Майя узнала голос, чуть не закричала:
– Варвара Фоминична!..
Василь Васильевич резко приподнялся, впился глазами в Майю, потянулся рукой к трубке, Майя на него замахала: «Погодите!»
– Варвара Фоминична! Ну что? Говорите скорей... Вот и Василь Васильевич рядом со мной!
То, что Варвара Фоминична позвонила, само по себе было хорошим признаком. Не стала бы она торопиться с дурной вестью.
– Да, да, слышу! – Майя прикрыла рукой микрофон. – Ага. Понятно. – Долго слушала. – А когда?.. Ясно... Передам, конечно... Все обойдется, вот увидите!..
Василь Васильевич смотрел ей в рот. Схватился было з,а трубку, но Майя положила ее на рычаг:
– Не может она больше говорить, из кабинета врача звонила, пока там никого нет. Не волнуйтесь, ее уже посмотрели, но какие-то у них разногласия. Чтобы второй раз не возить, хотят сегодня показать еще одному профессору. Самому-самому, говорит, большому специалисту. Они с Анной Давыдовной сидят ждут. Его специально вызвали.
– Майечка, – сказал Василь Васильевич, не сразу освоившись с нежданным известием, – налей мне, дочка, еще чайку!..
– Я сейчас весь термос принесу! – воодушевилась Майя. И направилась к палате с наивозможной скоростью, какую позволяли безразмерные больничные тапочки.
Захлебываясь, сообщила новость Алевтине Васильевне. Она тоже сочла ее доброй, пусть и не было в ней желаемой определенности.
Василь Васильевич, напившись чаю и окончательно согревшись, сомлел. Вид у него был как у подвыпившего.
– Заботливая все-таки Анна Давыдовна, – сказал он. – Старается. Вон каким светилам показывает.