И наконец их глаза встретились.
Данкмар улыбнулся.
Она заморгала от неожиданности и ответила мимолётной улыбкой.
Маленькая, лобастая, с глубоко посаженными глазами и тонкими прядками прозрачных волос, она была нехороша собой, но воистину прелестна. Ей исполнилось двадцать. Она излучала чистую радость жизни. Данкмар видел, как молодые парни в зале заглядываются на неё. Бородача они считали счастливчиком.
Данкмар знал, что её зовут Дисайне Франтиш и она работает в редакции большой онлайн–газеты верстальщицей и корректором на полставки. Бородач, Ласвег Джев, не был её любовником. Он долго присматривался и раздумывал, прежде чем начать ухаживания, и теперь уже Дисайне, в свою очередь, размышляла, принимать ли их. Они даже ещё не целовались. Но они летали на авиетке Ласвега через центр Ньюатена и вокруг шпилей Башен, глубокой ночью, в блистающем чудном море огней. Это было лучше поцелуев.
Данкмар многое о них знал и легко мог узнать ещё больше, не обращаясь ни к частным детективам, ни к сетевым базам данных. Его проект обеспечивал ему множество мелких приятных выгод, вроде этой.
Когда‑то он полагал, что только идиот станет использовать второе зрение для развлечений. Но с приходом опыта понял, что нужно иногда позволять себе радости. Иначе всё лишается смысла.
Ему нравилась Дисайне. Не так, как ему чаще всего нравились люди, а самым простым и искренним образом. Он хотел сблизиться с ней, овладеть ею, сделать её счастливой – на месяц или два, а потом спокойно и дружески расстаться. Дисайне цельное и светлое существо: он знал, что её сердце не разобьётся, а душа не будет ранена. Они останутся благодарны друг другу за приятно проведённое время.
Ласвег мешал.
Он тоже Данкмару нравился – именно так, как бывало обычно. Да, в другой ситуации Данкмар нашёл бы его слишком мелким для своих целей. Иронично, что сейчас, невольно вставая между Данкмаром и желанной ему женщиной, Ласвег оказывался вполне подходящим экземпляром. Успей он лечь с Дисайне в постель, Данкмар бы не колебался. Но колебалась она – и Ласвег, похоже, избегал печальной судьбы.
Данкмар улыбнулся, прихлёбывая кофе, и отвёл глаза, чтобы не сверлить Дисайне взглядом. Сегодня он слишком назойливо любовался ею.
— А всё‑таки, — допытывался Ласвег, — если бы так случилось, если бы тебе предложили стать марйанне – что бы ты ответила?
Дисайне нахмурилась.
— Не знаю, — задумчиво сказала она. – Ты становишься бессмертным, но теряешь свободу. Не ты решаешь, как ты проведёшь своё бессмертие. Когда Ллири Тайаккан причисляли к марйанне, она уже нашла свой путь. Она уже была генералом армии и лучшей на своём месте. А солдат причисляют после того, как они погибнут героями. Я… Если бы я погибла в бою, я, наверно, была бы уже совсем другим человеком. И я не знаю, что бы я сказала, переродившись.