Русская литература первой трети XX века (Богомолов) - страница 352


Е come a fronte dell'oggetto amato
Instinto soffocar si naturale?
E gioventu senza piacer che vale?
(Casti. L'Aurora)[982].

Но зато в планах, которые мы здесь не будем воспроизводить полностью, поскольку они в подавляющем большинстве случаев не дают особого материала для суждений об изменениях сюжета или о чем-либо подобном, герои регулярно называются теми именами, которые они носили в действительности: «У меня»; «Прощальное письмо Пав<лику>. Нувель»; «У Вилькиной»; «Объяснение (с Феоф<илактовым>)»; «Мейерхольд»; «С Сереж<ей>»; «У Сомова». И лишь затем начинается игра с именами. Для реального Павлика Маслова сначала предполагается оставить собственное имя, но затем придумываются два варианта — Петя или Сережа (еще без указания фамилии, которая в повести будет «Сметании»). Л.Н. Вилькина зашифровывается именем Адель Петровна Закс (в окончательном варианте ее зовут Матильда Петровна[983]), Курмышевы обретают свою фамилию сразу, так же как и Даксель (с небольшим вариантом — Таксель), и Валентин (в плане ему придумана фамилия Зайцев, которая в тексте не появится), и Налимов (в плане у него было еще имя и отчество — Антон Пе<трович>).

Демьянов (под которым подразумевался сам Кузмин) носил в плане фамилию Курмышев, более отчетливо обнажавшую его родственную связь с прочими Курмышевыми; но интереснее всего поиски фамилий для Мятлева и Темирова. Имя и отчество для Мятлева были придуманы сразу — Павел Иван<ович>, а вот фамилия поначалу была иная — Вершинин. И пока он именовался так, Кузмин выбрал для Темирова-Сапунова-Феофилактова имя последнего — Николай Павл<ович>, потом записал фамилию, которую нам прочесть не удалось, а потом начал писать: «Мят», остановился, зачеркнул, отдал эту фамилию Вершинину, и спустя уже некоторое время придумал новую (она записана карандашом) Ронин.

Не беремся сейчас угадывать, чем вызваны такие перемены и почему особое внимание при этом было уделено художникам, но отметим, что в следующем плане (неполном) персонажи уже по большей части называются теми именами, которые были для них придуманы:

«6. (Начало любви. Появл<ение> повести. Сплетни). У Сакс.

(У Курмышев<ых>. Раиса разгов<аривает> с бабушкой ).

(Первые слухи. Мейерхольд. Бумажн<ый> бал. Предп<оследняя> репетиция).

(Разговор с Темировым о Мятл<еве>. Macrotage).

(Объяснение. На тройке. Павл<ик> спит).

(У Курмышев<ых>. Моют руки).

(Об<ъяснение> с Валент<ином>).

(13. Бумажн<ый> бал (дал бы пощечину)).

14. Отъезд».

Таким образом, что существенно для наших дальнейших выводов, в сознании Кузмина вполне возможным путем создания «современной» прозы было движение от описания событий, происходивших в действительности, к постепенной их обработке с приданием ореола некоторой вымышленности или, во всяком случае, прикрытия от непосредственного читательского узнавания.