— Слухай, жисть! Слепцов-Спецов! Спятил? Иди палатку сворачивай, без тебя соберем. И считай, что ты мне ничего не говорил, а я тебя не слухал. Иди. И медведей не бойся.
Саша с трудом оторвал ноги и поплелся на стан.
Вернулся с хариусом Лунеко:
— Вы что тут, повздорили?
— Да, немножко. Он предлагал назвать этот ключ Золотым или Богатым, а я — против. Какое сегодня число, Миша?
— Двенадцатое июня.
— Двенадцатого июня в прошлом году мы вышли из бухты Золотой Рог. Юбилей! Началась наша колымская эпопея! И назовем этот ключ Юбилейным. Согласен?
— Подходяще!
— Ну, а теперь собирай грибы на ключе Юбилейном.
И они вдвоем стали собирать. Извлекали, выколупывали из щетки тонкими прутиками только самые крупные самородки. Проерзали рядом всю ночь, благо она была светлая, Наполнили коробку вровень с краями, лишь бы можно было закрыть.
Сергей Дмитриевич плотно зажал крышку с улыбающимся во весь рот белозубым негром, взвесил коробку на ладони:
— Тяжеленькая. Килограмма на два. Теперь потопаем на базу и поплывем дальше.
— Сергей Дмитриевич, а вы на базе-то Чистякову и Серову не показывайте.
— Почему? — опять насторожился Раковский.
— Ну, не сразу показывайте. Они спросят: «С чем пришли?» А мы: «Хорошо покормите — покажем».
Сергей Дмитриевич радостно обнял Мишу:
— Так и скажем.
Шагали весь день голодные. К вечеру пришли на устье Утиной. Так их и встретили:
— Здравствуйте. С чем пришли? Они так и сказали:
— Покормите хорошо — покажем.
Чистяков и Серов, конечно, догадались, что пришли не пустые. Выставили на ужин все, чем были богаты. Отпраздновали юбилей. Утром Сергей Дмитриевич сделал затес на стволе прибрежного тополя, а в дупло положил записку для Билибина. По-английски, чтоб не поняли случайные «хищники», слепцовы-спецовы, написал:
«There is a very good gold in this river» — «В этой реке очень хорошее золото».
После Утиной должна быть Запятая. Но сейчас Сергей Дмитриевич еще до подхода к Запятой обнаружил впадающий в Колыму незнакомый ключик. Он не был предусмотрен заданием Билибина, но Раковский решил обследовать его. Окрестил ручей Случайным. Обследовали — золото есть, хотя и не такое богатое, как в Утиной. Запятая тоже зазолотила. «В общем каждая речка, — подумал Раковский, — впадающая в Колыму, что-нибудь да имеет. И сама Колыма — несомненно река золотая».
С этими мыслями Сергей Дмитриевич и приплыл на Среднекан, желая как можно быстрее обрадовать Юрия Александровича. Но ни Билибина, ни Цареградского еще не было.
На прииске царило уныние: на Безымянном мыть перестали, на Первомайском золотило плохо… Бросились на Борискину площадь, но и там не фартило. А тут еще пошел слух: сплав сорвался, многие погибли, и Билибин вроде… И всех ждет голод.