Если, стоя на коленях в Вестминстерском аббатстве, Елизавета была олицетворением своего единства с сестрой, впоследствии я убедилась, что принцесса отнюдь не собирается превращаться в католичку. На ее поясе, на изящной цепочке, по-прежнему висел маленький протестантский молитвенник, подаренный ей покойным братом. Елизавета одевалась подчеркнуто скромно и редко ходила к мессе. Словом, она всем своим видом показывала окружающим, что является протестантским антиподом королевы, которой совсем недавно клялась в верности до гроба. Как всегда, в облике Елизаветы не было ничего такого, что могло бы вызвать неудовольствие королевы. Вызывающей была сама ее манера держаться. Она всегда находилась как бы в стороне. Каждый ее жест говорил: «К великому сожалению, я тут не вполне согласна».
После нескольких дней такого негласного протеста королева послала сестре короткую записку, сообщив, что утром ждет ее в числе других придворных на мессе. Ответ Мария получила, когда мы собирались покинуть королевскую приемную. Королева протянула руку за служебником, где содержались тексты всех молитв для мессы каждого дня. И тут она заметила у порога одну из фрейлин Елизаветы, дожидавшуюся, когда на нее обратят внимание.
— Ее высочество просит разрешения не присутствовать на мессе. Она говорит, что плохо себя чувствует.
— Да? И что же с нею? — довольно резко спросила королева. — Вчера она была совершенно здорова.
— Она мучается болями в животе, — ответила фрейлина. — Миссис Эшли, ее горничная, сказала мне, что принцесса совсем слаба, и ей просто не дойти до часовни.
— Передай принцессе Елизавете, что я все равно жду ее к утренней мессе. Ничто так не способствует выздоровлению, как искренняя молитва, — уже спокойнее сказала Мария.
Она взяла служебник, но я заметила, как дрожит ее рука, листающая страницы.
Стражник уже собирался открыть нам двери, ведущие на галерею, заполненную разной публикой: доброжелателями, просителями и просто теми, кому хотелось увидеть королеву. Неожиданно из боковой двери появилась другая фрейлина Елизаветы.
— Ваше величество, — прошептала она, протягивая Марии новую записку.
Королева даже не повернула головы.
— Передай принцессе Елизавете, что я жду ее на мессе.
Стражник распахнул нам дверь. По галерее сразу же понесся шепот восторга и восхищения. Мужчины, мимо которых она проходила, низко кланялись, женщины приседали в реверансе. Но Мария словно не видела всего этого. Красные пятна на щеках свидетельствовали о ее гневе. Она нервозно перебирала коралловые четки, и те дрожали в ее руке.